Дранг нах остен по-русски. Тетралогия
Шрифт:
Пропустив бронированную машину разведки, Макс на ходу забрался в кабину неторопливо переваливавшего через барханы и пригорки грузовика. Показал водителю три обнаруженные засады и открыл окошко в кузов.
– - Парни, через полторы версты засада справа. Дальше две группы слева, других не заметил, будьте внимательнее.
– Капрал Мильке понимающе кивнул, а фон Шмелинг уже брал в руки микрофон и переключал рацию, чтобы передать сведения о засаде всей колонне.
Впрочем, колонна была не велика, в распоряжении подпоручика был один взвод пехоты, три миномётных расчёта, да отделение сапёров и ремонтников. Самые важные для подразделения люди, без преувеличения, поскольку двигался усиленный взвод на шести грузовиках и одной машине разведки. И от скорости
Но, по сообщениям соседей, в долине реки Евфрат пришлось собрать целых две роты и подтянуть орудия, чтобы захватить особо крупный городок. Слава богу, здесь, в пустыне, одного взвода было больше, чем достаточно, чтобы расправиться с любым отрядом аборигенов.
– - Кажется, накаркал, - ухмыльнулся подпоручик, в предвкушении настоящего боя. До этого времени его солдатам приходилось разгонять трусливых охранников и телохранителей местных шейхов. Давно хотелось испытать себя и своих парней в настоящем бою против превосходящих сил противника. Поколения славных баронов фон Шмелингов бурлили в крови молодого человека. Машины неторопливо двигались к засаде, объезжая невысокий холм, за которым явно скрывались турки или арабы, а может, турецкие арабы или арабские турки, враги, одним словом. Метр, за метром приближалась колонна к тому месту, откуда откроется засада. Так и есть, из-за холма с криками и воем на небольшую колонну вынеслись полсотни всадников на верблюдах.
– - Дум-дум-дум-дум, - загрохотал пулемёт на передовой машине, опрокидывая верблюдов вместе со всадниками на землю. Ему вторили резкие щелчки ружейных выстрелов из смотровых щелей, за считанные секунды, выбившие из седла добрую половину растерявшихся арабов.
Подпоручик осмотрелся, остальные засады не проявляли себя, и Макс решил оторваться, пострелять из карабина. Все офицеры в германском корпусе были вооружены карабинами, легким и дальнобойным оружием, не чета простым ружьям. Скомандовав водителю остановиться, фон Шмелинг положил цевьё карабина на специальный упор открытого оконного проёма в дверце кабины, привычно выискивая дальние цели. Ага, те двое, явные командиры, поскольку собираются сбежать на своих жеребцах. А жеребцы-то нам пригодятся, мелькнула глупая мыслишка, пока палец нежно выжимал спусковой крючок на себя. Выстрел, другой, третий. Больше, увы, никого в седлах не осталось.
– - Второе отделение, добить раненых, забрать трофеи, - скомандовал в микрофон рации подпоручик.
– Остальным продолжать движение. Впереди ещё две засады, не меньше.
Две следующие засады атаковали одновременно, напали на небольшой караван с двух сторон. Два отряда по полсотни всадников на верблюдах и конях, обстреливая из луков технику, стремительно сокращали расстояние до машин. Однако, даже на полном скаку добраться до каравана удалось лишь десятку туарегов. Своими копьями они едва успели ударить бронированные кузова, как тут же упали под колёса машин. На сей раз, солдаты выскочили добивать раненых и собирать разбегавшихся верблюдов и коней, не дожидаясь команды. Подпоручик не стал обижаться, в тренировочном лагере русские инструкторы любили повторять о разумной инициативе на поле боя. Сейчас она виделась исключительно разумной.
Эта короткая стычка задержала небольшой караван на час, но, позволила впервые опробовать разработанную тактику боя в пустыне, на марше. До этого времени взводу приходилось только штурмовать редкие селения, вести бой в пешем порядке. Стрельба из транспорта изучалась лишь в тренировочном лагере, холостыми патронами. Сегодняшними результатами подпоручик остался не доволен, на каждого убитого оборванца пришлось
Вскоре, после погрузки трофеев и создания небольшого табуна позади отряда, в виде трёх десятков верблюдов, колонна двинулась дальше. Визуальная разведка ничего не показала, потому впереди отряда отправились два отчаянных шваба, гарцуя на трофейных конях. Подпоручик скомандовал прибавить скорость движения, надеясь добраться до Медины к завтрашнему вечеру, если не раньше. Оставалось им пройти чуть больше двухсот вёрст, при средней скорости движения порядка двадцати вёрст в час. Главное, не сбиться с караванной тропы, хоть и узка, да хорошо заметна.
Фон Шмелинг внимательно глядел вперёд, высматривая возможные опасности, и, неожиданно вспомнил, как год назад очередной раз развернул свою судьбу на сто восемьдесят градусов. Тогда, после трёх лет успешной работы на горно-обогатительной фабрике, он вернулся домой, выкупил родной замок на заработанные средства, намереваясь остепениться. Ремонт, налаживание хозяйства, некоторое время доставляли радость, удовольствие от возвращения к молодости. Но, быстро надоели, сонная жизнь австрийской провинции слишком контрастировала с проведёнными на службе у русов тремя годами активной работы. Несколько поездок ко двору эрцгерцога не принесли удовлетворения, там неслась своя жизнь модных новинок, сплетен и постоянной зависти.
К Максу, выкупившему заложенный замок, побывавшему в плену у русов, относились по-разному. Девицы ахали и восхищались, откровенно набиваясь замуж за перспективного жениха, работавшего у русов! Значит, будущий муж вполне способен свозить свою избранницу в Петербург, истинный рай на земле. Да и возможность получения русского гражданства у фон Шмелинга выше, нежели у любого записного жениха в Вене. Он столько лет прожил в Новороссии, ещё годик-другой, и славный город Петербург станет доступен мадам фон Шмелинг, кем бы она не была. Однако, женитьба пока не входила в планы молодого барона, тем более, без особой любви. Тут на него здорово повлияли друзья-русы, оценивающие людей по делам, а не званию и доходу. Невольно Макс сравнивал своих приятелей в Новороссии и светских угодников при дворе эрцгерцога. Увы, не в пользу последних.
Впрочем, фон Шмелинги никогда не блистали при дворе, предпочитая военную службу или опалу. Поэтому, узнав о формировании германского корпуса в Веймаре, в Новороссии, Макс без сомнений отправился туда. Оставил необходимые распоряжения по хозяйству управляющему, поселил в замке для присмотра троюродную тётушку, забрав её из Вены, где та прозябала в домике на одно окошко. Да, отправился в Веймар, прихватив верного денщика, и, не прогадал. С учётом опыта работы в Новороссии, Максу удалось проскочить первый офицерский чин прапорщика, получить погоны с двумя звёздочками подпоручика и усиленный взвод под командование. Подполковник Строгов несколько раз проверял взвод фон Шмелинга на занятиях и манёврах, после чего доверил ему двигаться на острие главного удара русских войск, в направлении Медины и Мекки.
Только через две недели, без особого сопротивления захватывая арабско-турецкие селения, подпоручик сообразил, что основная тяжесть сражений придётся на те подразделения, что идут севернее, вдоль долины Евфрата. А здесь, в глубине пустыни, его усиленный взвод при умелом командовании способен справиться с любым врагом. Ибо, в условиях безводья и бездорожья, собрать отряд более нескольких сотен всадников или пехотинцев, дело немыслимое. С подобными группами сопротивления фон Шмелинг разберётся, безусловно, имеющимися силами, тут подполковник Строгов не ошибся.