Драйв Астарты
Шрифт:
– Ну, что ж, – произнес математик. – Рано или поздно кто-то всё равно бы это сделал. Но следует быть готовыми к неожиданностям. И я не согласен с примером Акела про автомобиль, ненавидящий прохожих в шляпах. Это слишком по-человечески. А мы начинаем работать с радикально нечеловеческим решателем задач. С гораздо более нечеловеческим, чем киберы, прога которых пишется всё же при участии человека.
Шумно хлебнув саке из чашечки, король Фуопалеле почесал себе пузо и буркнул:
– Опасения. Они всегда есть. Про «krill-fly» тоже были
– Стрекозы-роботы это значительно серьезнее, – заметил Спарк. – У них нет наперед заданного маршрута и встроенных ограничений радиуса действия. И у них высокая скорость. Если что-то пойдет наперекосяк, никто не успеет вытралить их на небе.
– Я бы подумал про это подольше, – проворчал король, – но у нас очень мало времени. Ситуация развивается так быстро, что каждый час на счету.
– Как говорил один парень, – объявила Санди, – самая большая херня получается из хорошего дела, сделанного второпях. Он был лучшим хакером Сиэтла, он так все продумывал, что федералы ни разу не смогли сесть ему на хвост. Но как-то раз он побежал за пивом через улицу, и его сбил какой-то кретин на грузовике. Жалко…
– Ага, – отозвался Акела, вертя в пальцах сигарету. – Типа судьба играет с человеком, человек играет с кошкой, кошка играет с мышкой, а судьба у мышки на хвосте. Фуо, скажи, я правильно догнал, что четырехкрылка-тандем, которую ты заказал Оохаре и Уфале, это то самое? И что японцы тоже к этому имеют отношение?
Король Фуопалеле хлопнул его по плечу своей пухлой тяжелой ладонью.
– Не торопи события, парень. Всё не так просто, как тебе сейчас кажется.
– Блин! – Буркнул Акела. – То «у нас очень мало времени», то «не торопи события».
– Это диалектика жизни, – наставительно сказал король. – Закон единства и борьбы противоположностей.
– Левая отмазка, – припечатала Келли и слегка толкнула плечом Санди. – Пошли уже отберем у Зирки наших мелких, их надо кормить и укладывать. Спарк, а ты будь самым лучшим мужчиной в мире, притащи детский хавчик. Акела, пожалуйста, будь очень замечательным и трогательным, и помоги нам с душем и полотенцами.
– Ты бессовестная подлиза, – сообщил ей Акела и направился к агрегату, похожему одновременно на душевую колонку и на систему автоматического пожаротушения.
– Вы укладываете детей ещё до заката? – Удивился Фуопалеле.
– Они все равно потом просыпаются, – ответила Санди, вставая и потягиваясь. – Ну примерно посредине между закатом и полуночью, когда публика разгуляется на всю катушку и начинает шуметь, веселиться. Мелким это интересно.
Чинкл посмотрел в сторону «стройплощадки».
– Кстати, на счет заката. Кажется, этот домик действительно будет готов до темноты.
– Он уже практически готов, – проинформировал Обо Ван Хорн, – так что можно уже ставить саке на плитку. Я надеюсь, там ещё есть несколько бутылочек.
– Там ещё две трети ящика! –
…
Солнце не успело даже наполовину скрыться за пологой волнистой линией пальм на западной стороне барьера атолла, когда вопль «людей Упаики» возвестил о том, что строительно-монтажные работы завершены. «Fare-tupaiti» гордо стоял на маленькой площадке, ограниченной тремя панданусами, надежно угнездившись в грунте шестью ножками-опорами. На четырех ножках стояла квадратная коробка шагов десять по диагонали, накрытая двускатной крышей (оба ската покрыты панелями солнечных батарей). На две оставшиеся ножки опирался широкий, тоже квадратный, балкон, примыкающий сбоку к крыше. С другого бока домика возвышалась инсталляция из водяной бочки с воронкой холодильника-конденсатора и душевой колонкой.
Зирка с легким недоумением посмотрела на это сооружение и, пока японцы и «люди Упаики» ещё не подошли достаточно близко, чтобы услышать, тихо спросила:
– А почему они взяли это, а не купили такой дом, как здесь обычно бывает?
– В Японии культ маленьких жилых площадей, – сказал Кватро, – это из-за безумной спекулятивной цены на землю. Очень некрасивая политэкономическая история.
– И ещё, – добавил Фуопалеле, – они очень торопились переехать сюда, чтобы начать работать на мини-верфи Оохаре и Уфале. Рвались, как спринтеры на олимпиаде.
– Это связано с японско-японским понятием «giri», – предположил Чинкл, – есть такое идиотское чувство долга. В Японии это специально воспитывают с детства…
– …Мы здесь всех таких воспитателей ликвидировали ещё при Конвенте, – без особых эмоций проворчал король. – Неприятная была работа. А что делать? Иначе никак.
– Но ты ведь сам не расстреливал? – Спросила Зирка.
– Нет, – он покачал головой. – У нас был режим экономии патронов. Я штыком…
– Блин… – выдохнула она.
Кватро успокаивающе обнял её за плечи и бросил укоризненный взгляд на короля.
– А что я такого сказал? – Удивился тот. – Это даже в учебнике написано.
– Надо попросить loa-tahuna Рау Риано, чтоб он как-то убрал это «giri», – добавил Ван Хорн. – Неправильно, если эти симпатичные ребята даже здесь будут мучаться.
– Толково, – согласился Фуопалеле, – …так, закрыли пока эту тему.
– Про что болтаем?! – Крикнула Тиви с двадцати шагов.
– Про эпоху Конвента, – ответил король.
– Ага! Это типа к тому, что на севере Борнео будет революция? – Предположила девчонка. – Так, нет?
– С чего ты взяла? – Поинтересовался Обо Ван Хорн.
– По австралийскому TV говорят, – встрял Окедо.
– -----------------------------------------------------------------------------------
– -----------------------------------------------------------------------------------