Дредноут по имени Никки
Шрифт:
Госпитальер рассмеялась:
– - Судя по Соне -- скорее, нежно облизывать.
***
Мило стесняется Муракумо. Розовеют щёчки и уши, а глаза наливаются тягучим медовым сиянием. И салфетку несчастную теребит так, что та уже мелкими хлопьями начинает опадать на стол.
Поприветствовав девушку, сел напротив, а Рина, чмокнув Шинджу в щёчку, убежала заказывать мороженое. Улыбнувшись вновь засмущавшейся Деве, я откинулся на спинку сиденья и с удовольствием
– - Замечательно выглядишь, Шин.
– - Спасибо, флагман, -- и ещё больше краской заливается. Милота-то какая!
– - Чего трясёшься?
– - Рина приземлилась рядом с девушкой и, сгрузив поднос на стол, едва ощутимо толкнулась плечом в плечо японки.
– - Я... Э-э-э...
Ну вот, стушевалась красота оранжевоглазая.
– - Нецелованная, что ли, ни разу?
– - искренне удивилась Свирь, тактично умолчав, что и сама-то не так давно не то, что чужую руку на попе, но и губы на губах не знала. Не говоря уж о более деликатных и интимных вещах.
– - Ыгы, -- буркнула Муракумо, пряча лицо в ладонях.
– - Карина, ну нельзя же так, -- укорил я девушку и, протянув руку через узкий стол, погладил Шин по плечу.
– - И правда, -- согласилась Рина.
– - Чего-то меня заносит. Нервное, наверно. Прости, Совушка.
– - Всё в порядке, -- выдохнула Муракумо, отнимая ладони от лица.
Я подвинул ей вазочку с мороженым:
– - Черника и варёная сгущёнка, вкуснота!
– - и, подавая пример, с аппетитом принялся уничтожать свою порцию.
Слопать килограмм мороженого для Девы -- как лбом стену пробить -- занятие плёвое и ненапряжное. Особенно под приятный трёп ни о чём и приятные взгляды постепенно оттаивающей аватары эсминца.
Свирь, сменив амплуа безбашенной девчонки, коей чуждо любое понятие этикета и приличий, на естественное состояние любопытной, воспитанной леди, всё же смогла не только разговорить японку, но и задать планку открытого, приятного общения.
Шинджу менялась на глазах. Пугливая, робкая совушка буквально на глазах превращалась в очаровательную, весёлую и местами очень даже бойкую девушку, весьма скорую на подколки и острую на язычок.
Так, перекидываясь шуточками и мнениями, как-то незаметно для себя уговорили ещё по порции мороженого, прогулялись по парку, не под локоток, но взявшись за ручки, а потом как-то тихо и непринуждённо обнаружили себя в онсэне.
Я повертел головой, пытаясь понять, что не так. Дошло. Вспомогательный источник, из запасных и всегда активных: бывало, что вообще все учащиеся решали разом завалиться перед сном поплескаться, и тогда вот такие вот дополнительные, всегда работающие онсэны вручали просто неимоверно.
Раза в два меньше привычного, вместо пемзы и вулканических пород отделки -- дерево, ароматно пахнущее смолой. Душевая отгорожена низким раздвижным заборчиком из резных штакетин, сквозь которые без труда можно разглядеть традиционные японские низкие табуретки, предназначенные
Я чуть приподнялся из воды, осматриваясь:
– - Рина, мы, случаем, не офицерскую часть оккупируем?
– - Не-а, -- добродушно ответила Карина, явно соображая, с какой стороны удобнее будет облапить Шин.
– - Я у Влады спросила, она сама сюда и порекомендовала. В дальних наши француженки милуются наверняка, в ближних любители одиночества, а посерёдке никто не полезет просто из вредности и рационализма.
Пожав плечами, я вернулся на место, а Шинджу отчаянно покраснела.
– - Странная ты, Совушка, -- я нащупал её ладошку.
– - Как со всеми, так всё нормально, а как втроём, так стесняешься.
– - Карина...
– - пискнула Муракумо, цветом лица приближаясь к эталонному свёкольному колёру.
– - А я что? Я ничего, -- поспешила оправдаться Свирь.
– - Я вообще ознакамливаюсь с подопечным телом, теперь-то массаж вам только я делать буду, Марина остальную ораву в одиночку тянуть будет.
Я подозрительно покосился на Рину:
– - Кто-то мне что-то сегодня днём обещал, не припоминаешь?
– - Пф-ф-ф! Одно дело -- нашу няшку-стесняшку развращать, а совсем другое -- определить её естественный мышечный тонус и понять, какой именно вид массажа для неё будет оптимален.
Шин сжала мою ладонь, всем телом прижимаясь к плечу:
– - Флагман, -- горячо зашептала она.
– - Спаси меня! Я слишком молода, чтобы стать жертвой науки!
Карина хрустнула пальцами и, навалившись на девушку сзади, со зловещим смешком изрекла:
– - А вот щаз за попранную честь медицины я буду делать тебе жёсткий спортивный массаж, ударно-вибрационный, с переходом в гигиенический и лечебный, с фокусом на профилактике заболеваний желудочно-кишечного тракта, с обязательным усилением на урологических и гинекологических заболеваниях, -- и совсем нежным голосом выдохнула в затылок мелко трясущейся, уже всерьёз напрягшейся Шин: -- Бойся, Совушка!
***
Я поправил одеяло, погасил ночник и, сделав несколько шагов, сел на кровать. Прошелестела ткань, в поясницу ткнулся горячий воздух.
– - Ну вот зачем ты её так?
– - я укоризненно покачал головой, прекрасно понимая, что на фоне окна и сочащегося сквозь открытые жалюзи лунного света все мои телодвижения медсестричке видны, как на ладони.
Карина картинно засопела, изображая оскорблённую невинность. Но одеяло не опустила, только подтянулась поближе, улеглась позади меня, робко поглаживая пальцами бедро.
– - Ника... Не знаю, честно, что на меня нашло. Как будто феромонами обдолбилась. Она... понимаешь, она настолько, как говорят нихонцы, "kawaii", что мне просто срывает башню, -- Рина вздохнула, потёрлась щекой о талию.
– - Я утром перед ней извинюсь, Ника, чесслово.