Дремучий случай
Шрифт:
— Ну как? Мы все две недели назад почувствовали, как сдвинулось проклятие. Теперь ждем, когда оно совсем исчезнет, тут и ежу понятно, что раз дело пошло, не долго осталось.
В таком случае, хотел бы я быть этим самым ежом.
— Вам виднее, — сказал я и пошел вслед за ним.
Прохорович был возле своего старого домика. Вокруг него расположилось десятка два призраков. Казалось, он читал им какую-то лекцию.
— Федор Прохорович! — крикнул Ига. — Смотри, кого я тебе привел!
При моем появлении приведения заколыхались
— Молодежь, — прокомментировал старый смотритель кладбища, имея ввиду не возраст. — Недавно прибывшие, — пояснил он. — Вот объясняю, что к чему и как себя вести. Помогаю ангелам, так сказать, а то забегались бедные, всех встречать и растолковывать, почему им придется пока остаться здесь… Рад тебя видеть, Ромка!
— И я рад вас видеть, — в тон ответил я. — Вы молодец.
— Чего уж там, — он отмахнулся от моей похвалы. — Все помогают по мере возможности. Ты, я смотрю, тоже без дела не сидишь, о тебе приведения легенды слагают, мол, выслушаешь, поможешь, что надо, родным передашь.
Я пожал плечами:
— Ну, всем не поможешь.
— А кто спорит, — согласился он. — Эх, был бы я жив, сейчас бы чайка вскипятил, посидели бы.
— Не беспокойтесь, меня хорошо кормят, — заверил я и уселся на одну из оградок.
Прохорович окинул меня взглядом с ног до головы.
— Ну точно! — подметил он. — Потолстел хоть чуток, а то совсем кости торчали.
Да уж, на Оксаниных харчах я за неделю набрал килограмма три. Хорошо, что я не девочка, трясущаяся над своей фигурой, а то это стало бы проблемой.
Прохорович продолжал ко мне присматриваться.
— Я смотрю, ты не только внешне изменился, — сказал он. Я вскинул бровь. — Ты убрал иголки.
— Чего-чего? — не понял я.
— Не играешь в ежа, вот что.
И сдались всем сегодня эти ежи…
— Я, что, был круглым и колючим? — насупился я.
Прохорович хихикнул.
— Ну не круглым, твоя правда, но колючим не то слово. Только и делал, что ощетинивался. Тоже мне, один в поле воин. А теперь даже взгляд другой.
— Я больше не чувствую себя одиноким, — признался я. Признался Прохоровичу и признался самому себе. Это было так странно.
— Вот что я тебе скажу, Ромка, — он приблизился ко мне, повеяло холодом, — это в жизни самое-самое главное. Ты хороший парнишка, добрый, готовый другим помогать, и как только ты перестал отгонять от себя людей, они сами потянулись к тебе.
Я удивленно моргнул. Прохорович как всегда попал в точку.
Я просидел на кладбище около часа. Мы просто мило болтали с Прохоровичем и Игой. Они рассказывали мне о своей жизни, а я о своей. С ними было очень легко, не нужно было врать и притворяться, можно было просто быть самим собой, скоро я к этому совсем привыкну.
Я попрощался и поехал домой. Теперь я совершенно уверился, что Жанна была права. А жизнь настолько коротка, что нужно наслаждаться каждым ее моментом. Я должен был рассказать
Я вошел домой, сбросил куртку в прихожей, осмотрелся. Тишина. Оксана и Дима все еще не вернулись. Что у них там за секреты?
Я прошел в свою комнату, включил ноутбук, размял пальцы.
Что ж, приступим.
— Проходите! — крикнул я, и только тут понял, что когда я возвращался, возле двери не было обычной очереди призраков. — Эй, есть кто-нибудь?! — но никто так и не отозвался.
Как странно. Запропастились все.
— Ну и ладно, — сказал я вслух. — Как хотите.
Я посмотрела на часы. Шестнадцать часов. И спать рано, и делать нечего.
Мне не терпелось увидеть Диму и все ему рассказать.
Я столько времени откладывал наш с ним разговор о моей маме, а сегодня наконец решился. И как только это решение материализовалось, мне стало трудно терпеть. Скорей бы выложить все на чистоту и снять с души этот груз.
Дима — мой отец. Теперь эта мысль меня больше не ужасала.
Теперь нужно было придумать, с чего начать, как преподнести ему это новость. Я решил поговорить с Димой, но до сих пор так и не придумал, с чего завести этот разговор, чтобы не ошарашить его с порога прямо в лоб, как мне сейчас хотелось. Нельзя же просто взять и ни с того, ни с сего заявить: 'Дим, я твой сын'? Как-то неправильно это. Но ничем не лучше вести долгие разговоры на тему: 'Дим, а ты когда-нибудь думал, вдруг твой сын жив?'?
Все не то. И я решил действовать по ситуации. Скорее бы он только пришел, иначе я с ума сойду от собственных мыслей.
Я взял телефон и набрал Димкин номер.
— Вы скоро? — спросил я без приветствия.
В трубке послышался какой-то шум, будто телефон чуть не уронили, а потом Димкин восторженный голос:
— Я стану папой!
— Чт-т-т? — мой голос мгновенно охрип, и я тоже чуть было не выронил трубку. Я сглотнул. — Что? — повторил я еще раз.
— Мы тебе не сказали, — начал тараторить Дима, — чтобы не сглазить. Мы сегодня были у врача. Оксана беременна! Я стану папой!
Так вот на что намекала Жанна. Действительно, они сами мне рассказали, она, как всегда, оказалась права. Вот только обо мне она подумала? Могла бы предупредить.
Я был в полнейшем шоке, вот как бывает, дожил мужик до тридцати пяти лет без детей, а сегодня узнал, что у него скоро будет ребенок, а я сегодня же решил сообщить ему, что один сын у него уже есть. Какой богатый на детей выдался денек.
Все мое хорошее настроение мгновенно улетучилось.
— Поздравляю, — отозвался я. Нет, я искренне был рад за Диму, они с Оксаной этого заслуживают, однако где-то в глубине души я почувствовал укол ревности и обиды, что не успел раньше сообщить, что я тоже его сын, но я быстро запихал это гаденькое чувство подальше. — Вы где, Дим? — спросил я. — Возвращайтесь, я хочу с тобой поговорить кое о чем.