Древняя кровь
Шрифт:
Иваныч дернулся в мою сторону, но Андрей остановил его, положив руку на плечо. Мы стояли так несколько секунд – пятеро на одного. Я понимал, что если они накинутся все разом, то мне прямая дорога сначала в больницу, а затем обратно в Москву. Но отступать не собирался. Тут или пан или пропал. Дело принципа.
Со стороны берега к нам бежали Дик и Дима. Эти двое при желании разорвут Андреевых головорезов в клочья. Лишь бы успели…
Андрей повернул голову, оценил степень угрозы и расплылся в ехидной улыбке:
– Братишка, не нервничай. Все нормально. Пока змею никто не нашел. А вот
О, да. Я его прекрасно знал.
– Все в порядке? – это Дима, остановился рядом высоченной накачанной горой. Рядом с ним Иваныч казался худеньким пенсионером.
– А, Андрюха, сучий сын! – Дик подошел к Андрею так близко, будто собирался обнять. – Почувствовал запах денег и решил примчаться? Не дождешься!
С растрепанных волос Дика лилась вода. Он шмыгнул носом, вытирая влагу тыльной стороной ладони. Улыбнулся – совсем не жизнерадостно.
– Это мы еще посмотрим, – буркнул Андрей, отстраняясь.
– Я тебе без всяких «посмотрим» скажу, что хрен ты у меня что получишь. Даже если сам вытащишь змея из воды. Я его первым обнаружил, я его видел, и я его найду!
– Так уж и видел? – сощурил поросячьи глазки Андрей.
Дик сообразил, что сболтнул лишнего и осекся:
– Не твое дело. Вали, откуда пришел.
– С выражениями осторожнее! – повысил голос Иваныч, но как-то быстро сник под тяжелым Диминым взглядом. Добавил уже тише: – Пообщаемся в другом месте, чувачки. Дядя Ваня никого не забывает, ага.
После этого они ушли. Мы видели, как Андрей с компанией садятся в лодку и плывут в сторону белоснежной яхты.
– Серьезные намерения, – сказал Дик. – Видимо, кто-то предложил кругленькую сумму за змея.
– Андрей его убьет, – сказал я, – выпотрошит, сделает чучело. Все, что угодно, но не оставит в живых.
Дик знал о том, что мы не убиваем животных. Уж точно не криптидов. Верх глупости – уничтожать тех, кто и так на стадии вымирания. Если животное нельзя транспортировать в музей или зоопарк, то лучше изучить его на месте и отпустить. А вот Андрею было все равно. Со времен ограбления могил он не стал лучше. Скорее наоборот. Таких, как Андрей, могила исправит. Недаром среди искателей на форумах Андрею дали лаконичное прозвище – Спрут. Я его очень четко таким и представлял: скользкий, жирный, со множеством щупалец, способный дотянуться куда угодно.
Дик повернулся ко мне:
– Что будем делать?
– Надо найти змея первыми. Запротоколировать, сфотографировать, потом дать сигнал в организации по защите животных. Местным властям. Пусть изолируют змея, загонят его куда-нибудь, но не убивают. Ты представляешь, насколько это редкий вид?
– Надо думать, – хмыкнул Дик. – Уверен, что эти твои защитные организации сами не сольют информацию Андрею и его товарищам? В таком деле никому нельзя доверять.
– Сами загоним, – предположил я. – Главное, отправить змея подальше от деревень, чтобы не пугал народ. А там пусть живет себе, сколько влезет.
– Фотографию на его фоне никто не отменял. А там пусть хоть за тридевять земель уползает. Больно надо.
Я кивнул, не отрывая взгляда от белой яхты. Тревожные чувства кружились в душе, будто поднятые ветром сухие листья,
– А где наша лодка? Пора делом заниматься.
Дик потрепал меня по плечу:
– Фил, не нервничай. Еще ничего страшного не случилось. Ты же знаешь этого нувориша. Он слишком толст и неповоротлив, чтобы опередить нас.
– Ты посмотри на яхту. Все серьезно. Кто-то неплохо вложился в его экспедицию. Интересно, откуда слухи пошли?
– Я так тебе скажу, Фил. Откуда бы Андрей что ни узнал, мы все равно на шаг впереди. Я тут не первый день, а он только появился. Я точно знаю, где искать, а он будет начинать вслепую. Так что давай, дружище, пообедаем и в путь. Договорились?
– Договорились.
Правда, еще какое-то время меня не отпускало острое ощущение надвигающейся беды. Нехорошее какое-то предчувствие. Успокоился я только тогда, когда отплыли на лодке от берега, и я видел, как удаляется от нас белая дорогая яхта, все еще стоящая на якоре неподалеку от причала.
13
День тянулся медленно, будто жвачка, размятый на однообразные эпизоды: на скучную и не самую интересную работу.
Толковое оборудование еще не прибыло, в нашем распоряжении оказалось несколько гидрофонов, работающих по Wi-Fi, старенький планшет с загруженными в него программами для обработки и систематизации сигналов, гидрокостюмы, ласты и баллоны с воздухом для работы по старинке.
Около часа под палящим солнцем размещали по озеру гидрофоны, настраивали оборудование. Настя хорошо разбиралась в программах, поэтому мы усадили ее на носу лодки – обрабатывать поступающие сигналы. Wi-Fi работал медленно, с перебоями. Часа за четыре у нас должна была появиться полная картина подводной жизни центра озера, а гидроакустическая сеть вряд ли пропустит существо больше десяти метров в длину. Если оно, конечно, появится в ближайшее время.
Настя свесила ноги в воду по щиколотки, нацепила наушники и полностью растворилась в мире цифровых технологий.
Мы же втроем, облачившись в гидрокостюмы, отправились под воду. Завтра должны будут приехать гидроакустические буи и видеощупальца, позволяющие вести подводную съемку на глубине почти сорока метров, а до их приезда можно было полагаться только на собственные глаза и уши.
Подводный мир тайского озера поражал воображение. Из темноты глубин тянулись бурые, зеленые, синие водоросли, мелькали стайки рыбешек (такого разнообразного окраса и буйства смешения красок, что захватывало дух). На каменистых выступах росли кораллы. Лениво плыли, переливаясь в изломленных лучах солнца, медузы.
Мы ныряли, отплывая от лодки на десятки метров, осматривали дно, насколько это было возможно, искали хоть какие-то следы присутствия морского змея. Потом выныривали, перегоняли лодку на следующий квадрат поисков, ныряли снова. Скажу честно, следующие три часа слились для меня в цепочку однообразных действий: перегнали лодку – нырнули – поплавали – вынырнули – перегнали лодку. Те самые скучные исследования, на которые рано или поздно натыкается любой исследователь, хоть археолог, хоть зоолог, хоть криптолог. Чтобы найти жемчужину, приходится вскрывать огромное количество пустых раковин.