Древняя Русь и Великая степь
Шрифт:
135. Схема хода событий
В XII в. на Западе и на Дальнем Востоке сохранялось политическое равновесие. Силы крестоносцев, византийцев и мусульман оказались почти равными, и Иерусалимское королевство могло благодаря этому поддерживать существование. На берегах Желтого моря мирно сосуществовали киданьская империя Ляо и тангутское царство Си-Ся. Уйгурия жила спокойно, богатея за счет караванной торговли. Ханство кимаков безмятежно разваливалось, разъедаемое враждой с племенами гузов и канглов, а Великий Сельджук — султан Санджар — содержал в порядке Среднюю Азию и Восточный Иран. На этом фоне Древняя Русь, уже превратившаяся из каганата в конфедерацию восьми «полугосударств», [818] могла не опасаться ни восточных, ни западных соседей. Но беда пришла, все перепуталось, кровь потекла и засохла на опустелой земле, города вспыхивали,
818
См.: Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства.
819
См.: Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989.
В роковое двадцатилетие (1115—1135) на границе тайги и степи две группы разрозненных сибирских племен сплотились в два могучих этноса: чжурчжэней и монголов, схватившихся насмерть друг с другом. Военное счастье улыбнулось монголам. Это позволило им решать насущные задачи внешней политики. Если еще в прошлом веке историки не сомневались в том, что монгольский улус Чингиса и его потомков был плодом их стремления покорить мир, что монгольские завоевания были совершены многочисленными скопищами, которые двигались подобно саранче, уничтожая на своем пути культурные, просвещенные и почему-то бессильные оседлые государства, то в наше время накоплены знания и о монголах, и об их соседях, противоречащие концепциям, существующим только вследствие привычности.
Существует ходячее мнение, что кочевники — дикари, уничтожавшие культурные города и безжалостно истреблявшие оседлое население. Действительно, в театре военных действий разрушения происходили как всегда и везде на войне, но дело было не в оседлости или культуре. Древние города Уйгурии — Турфан, Харашар, Куча, Кашгар, Яркенд и Хотан — не пострадали, а монголов были разрушены тюркскими наемниками хорезмшаха Мухаммеда в 1212 г., Газна — в 1215 г., а Тбилиси — теми же войсками Джеляль ад-Дина в 1225 г., и тогда же ими же разорена Грузия. Монголы шли по руинам. Ясно, что истинный преступник скрыт от суда истории, а деяния его приписаны тому, кто не умел защищаться от клеветы и, видимо, даже не предполагал, что его можно в чем-то обвинить. Попробуем разобраться.
Монголия вела войну на три фронта в течение 80 лет. Главным ее противником был Северный Китай, перед тем завоеванный чжурчжэнями. Победа над ними далась монголам лишь в 1234 г., когда пала последняя чжурчжэньская крепость — Кайфын, и тогда уже началась война с Южным Китаем — империей Сун, после того как китайцы убили монгольских послов.
Вторым по значению был юго-западный фронт, где в 1219 г. монголы вели войну с мусульманами. Там они держали постоянно действующий корпус численностью от 30 до 60 тыс. всадников против туркменов-сельджуков. Северо-западный (восточноевропейский) фронт стоял на третьем месте, причем основным объектом ярости монголов были не русские, а половцы, союзные с русскими князьями. Кроме того, монголы были вынуждены то и дело совершать отдельные походы то в Тибет, то в Сибирь, то против камских болгар, то на мордву. Монголы нигде не могли иметь численного перевеса, а равно и перевеса в технике, потому что своего производства железа у них не было. Однако они до 1260 г. везде одерживали победы, а к 1279 г. закончили завоевание Южного Китая.
Как это могло произойти?
Видимо, в грандиозных успехах монголов «повинны» не только победители, но и побежденные. Только исключительно слабым сопротивлением китайцев можно объяснить победу монголов над Чжурчжэньской империей. Но это можно понять: чжурчжэни в Китае были такими же завоевателями, как и монголы, и еще более жестокими правителями. Китайцы не стремились поддерживать ни тех, ни других. Они искали спасения в горных лесах и были не воинами, а жертвами войны. Зато в Южном Китае они сопротивлялись отчаянно, война там затянулась, и только изменение соотношения сил решило ее в пользу монголов, привлекших на свою сторону племена мань: мяо, ицзу, яо, лоло и др.
Китайцы завоевывали территорию южнее Янцзы медленно и планомерно. Племена, обитавшие в джунглях Гуаньдуна и Гуаньси, сопротивлялись мужественно, иной раз переходя в контрнаступление. Однажды они создали свое самостоятельное царство — Наньчжао (649—902), но при династии Сун, к 972 г., [820] большая часть этих племен подпала под власть империи, отнюдь не по доброй воле. Появление монголов они использовали для освобождения, и их помощь сыграла роковую роль в гибели империи Южная Сун. Виноваты
820
См.: Эпические сказания народов Южного Китая. М.; Л., 1956. С. 149. Ср.: Итс Р.Ф. Этническая история юга Восточной Азии. Л., 1972. Карты на с. 176, 278.
Самая долгая и упорная война протекала внутри Великой степи. Она началась в 1201 г. с образованием коалиции племен: татар, ойратов, найманов и меркитов, к которым примкнули пять монгольских родов: тайджиуты, сальджиуты, хатагины, дурбэны и икирасы. Эти племена противопоставили Орде (военной организации. [821] ) принцип конфедерации — гур — и выбрали гурханом Джамуху. Любопытно, что собственное племя Джамухи — джаджираты — не вошло в состав античингисовской коалиции, равно как и хонкираты, родственники икирасов [822]
821
Орда — народ-войско; см.: Гумилев Л.Н. Древние тюрки. С. 60.
822
См.: Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия… Т. II. С. 409.
Из рассмотрения племенного состава коалиции видно, что в ней сконцентрированы этносы старого типа, не затронутые пассионарным толчком. Они-то и боролись против нового, пассионарного объединения «людей длинной воли», сплотившихся вокруг Чингиса. [823] Особую позицию занимали кераиты, сначала поддержавшие Чингиса, а потом, в 1203 г., выступившие против него и разбитые. Но в среде самих кераитов происходил раскол. Часть их сочувствовала Чингису. А он видел в кераитах противников, но не врагов. Дочь погибшего хана Тогрула стала женой любимого сына Чингиса — Толуя, кераитские богатыри — нойонами монгольского войска, а народ «влился» в монгольскую Орду. [824] Через год пало Найманское ханство, и снова побежденные были приняты в состав Орды.
823
Подробнее см.: История стран зарубежной Азии в средние века. М., 1970. С. 205—218.
824
См.: Грумм-Гржимайло Г.Е. Когда произошло и чем было вызвано распадение монголов на восточных и западных? // Известия Государственного Географического общества. 1933. Вып. 2. С. 168—177.
Тем не менее родовой строй имел еще много защитников, сражавшихся и в тайге, и в степи против Чингиса и его Орды. Только в 1206 г. возникло общемонгольское государство, но многие племена продолжали сопротивление. Наиболее неукротимы были меркиты.
С 1182 г. монголы воевали с меркитами и в 1208 г. вытеснили их в долину Иргиза. Обитавшие там куманы приняли беглецов, тем самым став врагами монголов. В 1216 г. монголы истребили остатки меркитов [825] и вступили в войну с куманами, которая им была совсем не нужна.
825
Имеется в виду только правящая семья, члены коей были казнены. Остальные меркиты были рассеяны по всей Монгольской империи и как «кость» (сеок) встречаются у телесов, телеугов, киреев, торгоутов, башкир (см.: Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия… Т. II).
Война монголов с куманами затянулась надолго потому, что между ними существовал этнический барьер — Великая Венгрия, ныне именуемая Башкирией. Эта страна располагалась на р. Белой, которую башкиры называли Ак-Идель. Монголо-башкирская война тянулась 14 лет, т. е. значительно дольше, чем война с Хорезмийским султанатом и Великий западный поход. Столько же сопротивлялись монголам только чжурчжэни империи Цзинь, пассионарность которых не уступала монгольской; но результаты башкирской и чжурчжэньской кампаний были различны. Башкиры неоднократно выигрывали сражения и наконец заключили договор о дружбе и союзе, [826] после чего монголы объединились с башкирами для дальнейших завоеваний. [827]
826
См.: Аннинский С.А. Указ. соч.
827
Там же. С. 85.