Древняя Русь и Великий Туран

Гусев Олег Михайлович

Исследователь религиозной жизни Европы немец Генрих Бемер оставил описание того, как, например, проник в Индию и охмурял в ней брахманов иезуит Роберт де Нобили:

«С этой целью он сам превратился в синиази, или кающегося брахмана. Он купил себе шапку огненно-красного цвета, покрывало, красно-жёлтую одежду из муслина и деревянные башмаки кающегося синиази. Затем он обрил себе голову, украсил уши огромными серьгами, выкрасил лоб жёлтой мазью из сандалового дерева, являющейся отличительным признаком брахманов, и поселился в землянке, где жил в уединении в течение целого года, питаясь

овощами и водой.

Этим путём ему удалось обратить на себя внимание брахманов, и те, в конце концов, стали посещать его. Уверив их клятвой в древней знатности римских брахманов, он достиг полного успеха в своём притворстВс… Он говорил также, как брахман, писал работы на тамильском языке, в которых христианство, странным образом перемешанное с индийской мудростью, приняло вид совершенно индусского учения»[92].

Г. Бемера комментирует Игорь Агранцев:

«Этот великий артист прямо-таки слился с местностью, как натуральный хамелеон. Туземцы звали его Татува-Подапар-Суами, т. е. «обладатель 96 совершенств истинного мудреца».

Итак, мы видим перед собой очень осторожного и активно мимикрирующего суперталантливого человека! Одна его выдумка насчёт «римских брахманов» стоит Нобелевской премии! Рим, разумеется, был недоволен тем, что Роберт де Нобили, племянник кардинала Беллармини, совсем «обиндусился» - но итог-то его деятельности был впечатляющим! Даже спустя 20 лет после смерти Роберта-Татувы в Южной Индии, где он миссионерствовал, было 250 000 индусов-католиков!»[93].

Без этих пространных цитат нам не обойтись, потому что читателю трудно будет представить самую возможность колоссального объёма работ по созданию «китайской культуры и истории, как самой древней в мире», проделанноых иезуитами в Поднебесной империи.

Информация о методах и возможностях, целях и «трудовых свершениях» иезуитов до сих пор тщательно скрывается. Поэтому нам не совсем верится, что в Немецкой слободе, где провёл своё детство Пётр I, под видом немцев жили иезуиты, что замена их руками Петра I в Голландии на двойника вполне могла быть осуществлена. Писатель В.А. Шемшук в книге «Как нам вернуть рай» (М., 2008) предполагает, что из той поездки «настоящим» возвратился в Россию только А. Меншиков.

6.

Возвращаясь к нашим баранам, заглянем в изнанку исторической «науки» - источниковедение, т.е. узнаем, откуда у кого растут ноги, кто и что друг у друга списывал.

«После падения монгольской династии в 1368 году, водворилась в Китае династия Минг (1368-1644), и благодаря сильному развитию европейского океанского мореплавания Китай вступил в тесные сношения с Европой - как торговые, так и идейные. В 1582 году португальцы основали там фактории в Макао. В 1583 году прибыл в Китай учёный-иезуит Маттео Риччи (1552-1610), и китайцы-католики, наравне со сторонниками других религий Китая, свободно богослужили там и основывали свои школы.

Это продолжалось и в XVII веке, когда манчжуры с 1644 года захватили власть в Китае и правили в нём вплоть до провозглашения республики. Они… покровительствовали

христианам до 1722 года, когда впервые началось в Китае враждебное отношение к европейцам и к принявшим их религию китайцам. Но только в 1815 году, после того, как в Китай приехали протестанты, были оттуда изгнаны под их влиянием католики»[94].

Миссионер и «блистательный иезуит» Маттео Риччи проник в хоромы высших сановников, одевался в халат мандарина, «уверовал» в конфуцианство, объявив его логическим завершением христианства (католического толка, разумеется), знакомил азиатцев с картографией, техническими и научными достижениями Запада и готовил сановников Империи к приезду из Европы «специалистов» по истории.

До появления в Китае М. Риччи, никаких династических хроник в Китае… не писали! Т.е. «скелета», по которому можно было «набросать» хотя бы в черновике историю Китая, не существовало. Она всё-таки была написана, но… прибывшими вслед за Риччи поколениями иезуитов, на что у них и ушли многие десятилетия.

К середине XVIII века трудившиеся в Китае группы западноевропейских католических миссионеров (иезуитов) перевели множество китайских династических хроник, которые к тому времени уже были написаны их предшественниками и которые послужили основой для создания истории Китая. Хроники Китая VI-VIII вв. и его тюркских окрестностей, т.е. интересующий нас период, переводили (а скорее всего, и писали!) французы Май и Гобиль.

Тоже в середине XVIII века другой француз, профессор Сорбонны Дегиль, на основе этих переводов, оперативно подготовил и издал во Франции многотомную «Историю хуннов, тюрок и монголов». Над историей Китая прочих периодов трудились другие иезуиты.

Ну, а почему они сидели в Китае целые десятилетия? Казалось бы, приехал, перевёл, заплатил библиотекарям и чиновникам и уехал восвояси. Но всё дело в том, что многие из западноевропейских переводчиков китайских династических хроник одновременно были и их… авторами.

Подноготная создания столь грандиозного «исторического сновидения», каковой является история Китая, в подробностях представлена в трудах по НХФ-Н.

А в 1807 г. на подготовленное иезуитами «поле» в Пекин из Санкт-Петербурга прибыл будущий основоположник российской синологии православный миссионер Никита Яковлевич Бичурин - о. Иакинф (в энциклопедических справочниках - «Иоакинф»). О. Иакинф исполнил ту же функцию подставного «историка», что и Н.М. Карамзин.

Он первый осчастливил Россию и переводами на русский язык подсунутых ему иезуитами «китайских» исторических хроник, и исследованиями на основе этих «хроник», в которых, «естественно», не было сказано ни о Руси Сибирской, ни о Руси Дальневосточной, зато и там, и там почему-то оказалось полно китайцев.

Однако именно Бичурина-Иакинфа, а конкретно главным образом его 3-томное «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена» (СПб., 1851) вовсю компилировал и цитировал сонм «специалистов» по древней истории Сибири и Дальнего Востока. Академик А.П. Окладников был среди них далеко не первым. Героически, но безуспешно попытался подмести мусор за ними так и оставшийся не остепенённым Л.Н. Гумилёв.

Глава 7. «Боец» невидимого фронта.