Древняя Русь. Город, замок, село

Рыбаков Борис Александрович

Ордынское нашествие не привело непосредственно к разъединению русской и западноевропейской военно-технической культуры. Более того, в самое глухое время неволи в известной мере сохранилось международное значение и притягательность русского оружия. Как удалось установить, среди стран Балтийского бассейна русские княжества являлись передовыми в отношении выработки и употребления новых форм щитов, пластинчатого доспеха, шишаков (Кирпичников А.Н., 1976, с. 31 и сл.). Такие предметы, как наборные доспехи, шлемы, кожаные наплечники, возможно, щиты, вывозились в Скандинавию, Польшу, Венгрию, Литву, а также в земли Ливонского Ордена, что в немалой степени способствовало сложению единообразного комплекса общебалтийского вооружения.

Система вооружения, принятая в XIV–XV вв., во многом опиралась на результаты и опыт, достигнутые в XIII в. Начиная со второй половины XIII в. появился колющий меч, более сильно изогнутая, чем веком раньше, сабля, создается законченная система наборного доспеха, включая защиту не только корпуса, но и головы, ног и рук, распространяется треугольный щит, топоры-булавы, шестоперы, самострел, шпоры со звездочкой. В течение большей части указанного

периода бой на копьях со специализированным узколезвийным наконечником остается главнейшим методом полевой борьбы. Формы его, однако, изменились, что было связано с переходом к тактически усложненному и длительному сражению, способным к глубокому маневру тактическим единицам. Выдвинулось общерусское «офицерское» ядро армии — дворяне и дети боярские, увеличилась численность войска за счет не только горожан, но и вотчинных холопов. В армию влились инженерные и артиллерийские команды и пехотинцы с самострелами.

В военных, как пехотных, так и конных отрядах, особенно Новгорода и Пскова, постоянно участвовали ремесленники и мелкие торговцы — черные люди. Их роль подчас настолько значительна, что войско, состоящее только из «нарочитых мужей», оказывается небоеспособным. Значение простолюдинов-пехотинцев особенно возрастало, когда они участвовали в крупных операциях и отваживались, например, вступать в бой вместе с конниками. В самой крупной битве XIV в., развернувшейся на Куликовом поле, «приидоша много пешаго воиньства и житействии мнози люди и купцы со всех земель и городов» (Никоновская летопись, с. 56). Торгово-ремесленные слои во многом определяли состав популярных в зрелом средневековье городских полков. В дальнейшем участие черных людей в войске будет все более ограничиваться; их место займут дворянские конники.

Если 1240–1350 гг. были периодом залечивания ран и собирания сил, то 1350–1400 гг. являются переломными в отношении мощного подъема военной техники и переходом от обороны к наступлению. Укрепляется представление об едином военном руководстве и полковой дисциплине, возобновляются общерусские мобилизации. Русская рать использует против ордынцев тактику упреждающих полевых заслонов на Оке и рейды в глубь неприятельских территорий. Необычайно рано и быстро принимаются новинки полевой военной техники, такие, как шишаки. Москва организует крупную общерусскую армию. Выигранное русскими полками генеральное сражение на Куликовом поле явилось предвестником грядущего освобождения Руси от чужеземного ига. Дальнейшие временные неудачи и поражения уже не могли изменить ни общей обстановки, ни, тем более, патриотической воинской идеологии.

Опираясь на результаты проделанной работы, можно констатировать, что древнерусское вооружение в течение первых веков русской истории прошло сложный путь развития, полный напряженных поисков и технических открытий. Отечественная военная техника постоянно обогащалась достижениями восточных и западных народов и выстояла в противоборстве с противниками Руси, в том числе и временно более сильными. Изучение русских боевых средств во многих отношениях имеет общеевропейское значение, измеряемое тем большим вкладом, который внесла Русь в развитие средневековой оружейной культуры. Многие из образцов холодного наступательного и защитного вооружения, принятые к XII–XIII вв., без существенных изменений перешли на вооружение войска Московской Руси, и в течение длительного времени будут использоваться наряду с огнестрельным оружием.

Иллюстрации

Таблица 114. Мечи. Типовые формы: 1-17 — IX–XI вв.; 18–25 — XI–XIV вв.

1 — Бор, юго-восточное Приладожье; 2 — Гнездово, Смоленская обл.; 3 — Ниркинское, юго-восточное Приладожье; 4, 5 — Днепровские пороги (о. Хортица); 6 — Вахрушева, юго-восточное Приладожье; 7 — Гнездово, Смоленская обл.; 8 — Шестовицы, Черниговская обл.; 9 — Ручьи, юго-восточное Приладожье; 10 — Шестовицы, Черниговская обл.; 11 — Михайловское, Ярославская обл.; 12 — Горка Никольская, юго-восточное Приладожье; 13 — Ленинградская обл.; 14 — Черная могила, Черников; 15 — Фощеватая, Полтавская обл.; 16 — Карабичев, Хмельницкая обл.; 17 — Краснянка, Харьковская обл.; 18 — Полтавщина; 19 — Воздвиженское, Костромская обл.; 20 — Малы, Псковская обл.; 21 — Киев; 22 — Киев; 23 — Киев; 24 — Городище, Хмельницкая обл.; 25 — Райки, Житомирская обл.

Таблица 115. Мечи X — первой половины XI в.

1 — Фощеватая Полтавской обл. (тип «скандинавский»); 2, 3 — Киев и Карабичев, Хмельницкая обл. (оба — тип А местный); 4 — Усть-Рыбежна, юго-восточное Приладожье (тип Е); 5 —

Гнездово, Смоленская обл. (тип Д); 6 — Глуховцы, Житомирская обл. (тип А местный).

Таблица 116. Мечи IX–XI вв.

1 — Новгород (тип X); 2 — Ручьи, юго-восточное Приладожье (тип V — особый); 3 — Усть-Рыбежна, там же (тип Е); 4 — Гнездово, Смоленская обл. (тип V); 5 — Гнездово, там же (тип Е); 6 — Ленинградская обл. (тип Н); 7 — Вахрушева юго-восточное Приладожье (тип Т-2); 8 — Бор, там же (тип В); 9 — Заозерье, там же (тип Т-2).

Таблица 117. Рукояти мечей (1–2), сабли, ее ножны (3–4), X–XII вв.

1 — Малы, Псковская обл., XII в.; 2 — Михайловское, Ярославская обл., X в.; 3 — рукоять «сабли Карла Великого», 950-1025 гг.; 4 — обкладка ножен той же сабли.

Таблица 118. Мечи XII–XIV вв.

1 — Полтавская обл. (тип I); 2 — Воздвиженское (?) Костромская обл. (тип II); 3 — Украина (тип V); 4 — Киев (тип V); 5 — Украина (тип IV); 6 — Киев (тип VII); 7 — Рыдомля, Волынь, (тип VI); 8 — Псков, приписывается князю Довмонту (тип VI).

Таблица 119. Мечи-реликвии и их ножны, приписываемые псковским князьям.

1 — Довмонту, XIII в.; 2 — Всеволоду-Гавриилу, XV вв.

Таблица 120. Клейма мечей конца IX — первой половины XI в.: именные каролингские (1–6); именное русское (6); геометрические (7-10).

1 — «Ульфберт», Гнездово, Смоленская обл.; 2 — «Ульфберт», Полоцк; 3 — «Церольт», Заозерье, юго-восточное Приладожье; 4 — «Леутфрит», Альметьево, Казанское Поволжье; 5 — «Лун изготовил», Сарское городище, Ярославская обл.; 6 — «Людота коваль», Фощеватая, Полтавская обл.; 7, 8 — Гнездово, Смоленская обл.; 9 — место находки неизвестно; 10 — Усть-Рыбежна, юго-восточное Приладожье.

Таблица 121. Латинские сокращенные надписи на мечах X–XIV вв.

1 — «Христос»; 2 — «Всемогущий»; 3 — «Спаситель всемогущий…»; 4 — «Христос Иисус господь. Во имя Иисуса…»; 5 — «Во имя Иисуса…»; 6 — «Всемогущий Спаситель всемогущий»; 7 — «Крест Господа крест»; 8 — «Спаситель. Во имя Христа. Христа во имя. Спаситель»; 9 — «Мать всемогущего Христа, всемогущего всевышнего Иисуса…»; 10 — «Во имя Иисуса — во имя Иисуса. Спаситель»; 11 — «Ульфберт. Во имя Иисуса. Всемогущий. Иисуса имя Во»; 12 — «Спаситель. Во имя Христа… во имя. Спаситель»; 13 — «Во имя Иисуса. Всемогущий, Иисуса имя Во»; 14 — «Во имя всевышнего Христа. Христос. Во имя Иисуса»; 15 — «Спаситель… Во имя Иисуса матери, девы дев, матери-девы»; 16 — «Во имя Спасителя. Всемогущий. Креста имя Во…»; 17 — «Во имя Иисуса, Марии сына, всевышнего трижды Иисуса. Спаситель»; 18 — «Спаситель Христос Спаситель. Освяти, всевышний трижды Иисус»; 19 — «Во имя Иисуса Христа всемогущего…»; 20 — «Во имя царя небесного, Христа всемогущего… Спаситель. Во имя Иисуса…»; 21 — «Спаситель. Во имя спасителя нашего…»; 22 — «Во имя Господа. Во имя Марии девы…»