ДРОЛЛФОЛ
Шрифт:
Но достаточно быстро я передумал, при таком раскладе эти подростки мыться совсем перестанут, и придется постоянно находиться в парах «вяленой рыбы».
–Всё в порядке, ребята, я пошутил… Не берите в голову, просто идите и помойте свои грязные места. Всё не так стрёмно, как казалось. Просто возьмите с собой перцовый баллончик, и никаких проблем точно не возникнет.
В нашем блоке было четыре комнаты, три из которых заняты. В двух комнатах, включая мою жило по три человека. В самой последней комнате по коридору никто не жил, она пустовала. А вот комната через меня была занята безумным Максом, с которым у меня не сложился визуальный контакт в день «линейки». Дверь в его комнату была приоткрыта. Я увидел тусклый свет настольной лампы и стол, за которым он сидел, вырисовывая что-то в небольшом альбоме. Я решил постучаться в его дверь.
–Чувак, там душ открыт… если че. Там не так плохо, как говорили… – уведомил я.
–Да мне вообще похуй, я там вчера был.
–Вчера же была пятница. Пускают
Он посмотрел на меня.
–Вот таких как ты пускают только по субботам, а я могу туда в любой день недели пойти.
Я выдержал небольшую паузу и заметил узнаваемый образ в его рисунке.
–Это обложка Limp Bizkit – Chocolate Starfish?
Он на секунду прервался посмотрев на меня снова.
–Ты знаешь?
–Конечно знаю, альбом «Significant Other» в определенный период моей жизни мне хорошенько голову взорвал! – сказал я.
С этого момента мы стали лучшими друзьями. Его звали Дэм. Он поступил на кафедру «художественного металла», а я на «станковую живопись». И к моему удивлению, у нас нашлось миллион общих тем для разговоров. Мы делились своими мыслями по поводу любых вещей, будь то разговоры о «потреблении материального» или о «более правильном приготовлении овсяной каши для сохранения большего количества питательных веществ». Мы разговаривали о разноплановой музыке от GG Alen до Mylene Farmer. Больше всего, помимо аналогичного со мною взгляда на большинство окружающих нас вещей меня удивляло его чувство юмора. Оно было зеркальным отражением моего. Не редкая самоирония с правильной присыпкой черной комедии. Мы подвергали сомнению всё, что встречалось на нашем пути: от религии до государственной работы, от любителей отупляющих телешоу, до зависимых от любовных отношений людей. Единственное, что я в нем до конца не понял, это то, откуда он берет деньги. Однажды я задал ему вопрос на эту тему, на что он ответил – «Если я скажу, придется тебя убить.» Дэм один из тех, кто очеловечивает своих животных во всех проявлениях, он разговаривает с ними как с людьми, говоря о том, что они понимают смысл его слов, приписывая к ним человеческие качества. Например, Дэм рассказывал мне, что его покойная собака садилась с ним на диван каждый раз, когда он включал фильм «Кто подставил кролика Роджера», объясняя это тем, что его псу нравился именно этот фильм. Таксидермия – единственное что задевало струны его души. Как говорил Дэм – «В моем мировоззрении, останки выглядят гораздо более красиво и одухотворенно нежели надгробия. Я искренне не понимаю, как можно избавиться от существа, который приносил тебе радость, закопав его в землю как страшный секрет. По-моему – это просто безнравственно. Ты отказываешь себе в стольких счастливых, грустных, наполненных жизнью моментов. Передав это земле и Альцгеймеру. Я предпочитаю оставлять животных себе, как и всю память о них. Своими руками я перевожу их из неживого состояния в арт объект. Мои животные не едят и не шумят. Они наблюдают за моей жизнью без проявлений. И как положено арт объектам – вдохновляют. При этом, они не являются грузом трагических воспоминаний, наоборот – монумент теплых, приятных чувств.» Только это вызывало у него ощущения, сравнимые с любовью.
У Дэма есть значительный недостаток – плохо контролируемая агрессия.
–Эти конченые люди покупают себе вещи в телемагазинах! Ты можешь в это поверить?! – недоумевал Дэм.
–Это пережиток прошлого, в телемагазинах затариваются только те, кому за семьдесят. Вот что действительно меня бесит в кабельном, помимо его существования, это реклама – говорю я, -каждый раз когда я натыкаюсь на ролик про какое нибудь средство для мытья унитазов или новый дизайн упаковки всеми любимого кофе, у меня в голове лишь один вопрос – вы меня что, за дурака держите?
–Ты же понимаешь, что это сделано для бессознательных. Те, кто склепал эти «двадцать пятые кадры» в рекламный ролик, знают свою работу. – говорит он.
–Да насколько надо быть деревянным чтобы среагировать на рекламу шампуня, где кукольный Кен скачет на гепарде по автомагистрали, размахивая патлами?
–Думаю тебе не надо объяснять, что охватываемая аудитория в большинстве своем – долбаебы.
–Вот в это, как раз, я не могу поверить! Или просто отказываюсь. Я не шибко умный, но почему-то догадываюсь что это все глобальный обман, с целью вербовки моего мозга. И в детстве меня не купали в чане со здравым смыслом, на минуточку. Мои родители как раз-таки на бессознательном верят в Бога, сами не зная почему.
–В какого? – спросил Дэм.
–Держу пари они сами не в курсе.
–Это подстраховка, они как и все, не знают, есть там что то или нет, но держат наготове подушку безопасности – а вдруг все таки есть?
–Ага, Рональд Макдональд. – говорю я.
Мы считали себя рассудительнее многих, но не навязывали свои идеологии. Некоторое время до этого Дэм подсел на антидепрессанты, с ними как он говорил – легче контролировать свои внутренние позывы не разнести какой-нибудь престижный торговый центр. А когда он переставал их принимать, то по его словам – нужно как можно быстрее принять, чтобы не оказаться в новостной сводке сегодня вечером.
–Я всю свою жизнь ненавидел магазины!
На что я ответил – ОТВАЛИ НАХУЙ! У МЕНЯ ВСЁ НЕ НОРМАЛЬНО!
Он сказал, что мне лучше пойти в сторону выхода, на что я ответил – ЭТИМ Я БЛЯТЬ И ЗАНИМАЮСЬ! Я двинулся дальше, а охранник шел за мной передавая что-то в свою рацию. Все это время, что я пытался выбраться из этого лабиринта Минотавра, у меня наворачивались слезы. Искусственный белый свет бил по моим глазам так сильно, что я местами терял зрение. Я знал, что если хоть кто-то сейчас мне что-то скажет, я буду месить его лицо ТАК ДОЛГО, как только смогу! Пока не сломаю руку или меня не пристрелят из снайперской винтовки! Охранник проводил меня в сторону служебного выхода и попытался вытолкнуть, дав понять, что мне надо оттуда свалить прям щас! После такого перформанса я понял, что это не здоровая тема, и с этим надо что-то делать…
С того раза Дэм периодически навещает психиатра, исключительно для того, чтобы взять новый рецепт на амитриптилин и прочую пургу.
Даже в этом мы нашли что-то общее. Меня на протяжении всей жизни сопровождают подобные мысли про крупные магазины. Не такие радикальные конечно, но не менее «отъехавшие». Каждый раз, когда я нахожусь на втором, третьем или четвертом этаже торгового центра, то всегда пристально смотрю на стоявшие снизу лавки с бижутерией, заколками, резинками, часами, перчатками, шапками и прочим мусором. Представляя, как раздвинув руки в разные стороны, изображая «принятие» своей судьбы, выкрикнув – К чертям гедонистическую адаптацию! – падаю вниз спиной на стеклянные лавки с людьми. Все разбивается вдребезги! Бижутерия вместе с заколками разлетаются к чертовой матери, словно напичканная металлическими гайками взрывчатка! БУМ!
И заиграла классическая музыка…
Кровавый силуэт в частицах битого стекла и сумбурно паникующих людей…
Несколько месяцев я и Дэм жили в общежитии, после чего приняли правильное решение – снять свое жилье. На квартиру у нас денег не хватило, а вот на комнату…
Глава 3
«Ньюфаундленд»
23:30
Я и Дэм встретились на нейтральной территории, и выдвинулись в магазин в трех кварталах от нашего общежития. Раз в неделю, примерно в это же время мы ходили за продуктами. Магазин назывался Low Price. Здоровенный гипермаркет с удивительным количеством просроченных продуктов. Даже не знаю, что было сложнее, находиться там более двадцати минут или найти там хотя бы пять продуктов с не истекшим сроком годности. Видимо и то, и другое. Весь торговый зал заполнен работниками из средней Азии, ни слова не понимающих «по-нашему». А всё остальное больше напоминало ночлежку для бездомных. Женщины что там работали, в основном были похожи на карикатурных цыганок, чего только стоили золотые зубы, сверкающие ото всех гор с луком. Парни истощены изнурительными весами, которые им приходится таскать ежедневно из стороны в сторону. Рохли, набитые дерьмом на продажу. Гнилые фрукты, овощи. Испорченная провизия. Но какие цены! 12 рублей за килограмм свеклы, как вам такое?