Дротнинг
Шрифт:
Тут рядом есть селение, мелькнуло у Харальда. Надо бы слетать, предупредить, чтобы уходили. Правда, это его задержит…
Но Сванхильд потом спросит, что здесь было, вдруг подумал он.
А следом Харальд повел взглядом, отыскивая то самое селенье. И уже собрался лететь туда, когда прямо перед ним возникла женщина.
Она появилась из ниоткуда, сверкнув на черном шелке неба нежно-алым сиянием. По хрупким плечам, горевшим красным, по лицу с припухлыми губами и огромными глазами текли холодные синие
Сванхильд, с изумлением понял Харальд.
А затем она полетела вниз. И он, ощутив, как брюхо ему ледяной пятерней сжал ужас, ринулся за ней следом. Поймал у самой земли, сгреб в охапку…
Сванхильд вцепилась в него обеими руками. Тут же ткнулась подбородком в плечо — и задышала так, что грудь заходила ходуном.
Синие блики, мерцавшие на ее макушке, стремительно угасали.
Над плечом зло дернулся змей, которого Сванхильд задела ладонью. А Харальда неожиданно обожгло желанием. Хотя умом он понимал, что Сванхильд ухватилась за него только со страху. Однако шею точно судорогой свело — так захотелось дотянуться до ее губ. Мягких, припухлых. И Харальд уже повел головой…
Но остановился.
Напугаю еще больше, мелькнуло у него. К тому же морда сейчас драконья, задубелая — обдерет ей лицо не хуже куска акульей кожи. И зубы во рту с трудом помещаются. Оцарапают…
В следующий миг Харальд отвернулся. Взмыл повыше. Прошипел, крутнувшись в воздухе — чтобы пройтись взглядом по округе, не задев при этом Сванхильд:
— Хватит. Пусть камень будет камнем, земля землей. А зелени на месте расти!
Темные потоки, катившиеся по ложу из тающего гранита, вдруг застыли. Каменный гул
резко стих, наступила тишина.
Затем Сванхильд выдохнула:
— Харальд?
— Я, — ответил он.
На душе у него было легко. Отыскалась, живая, здесь, у него в руках! И Харальд глуховато проворчал, косясь в сторону Сванхильд — но приспустив при этом веки, чтобы не обжечь ее взглядом:
— Прости, что поймал. Ты, конечно, теперь баба свободная, незамужняя. Вольна лететь куда захочешь! С меня вергельд за то, что помешал полету…
Харальд, счастливо подумала Забава. И шутки его, мрачноватые!
Она уже успела попрощаться с жизнью. Пока падала, пыталась выкрикнуть новое
пожелание — очутиться в Хааленсваге. Но воздух бил в лицо, раздувая щеки, и вместо слов вышел невнятный крик.
А потом в спину врезались две ручищи. Подхватили под лопатками и пониже поясницы словно ребенка, притиснули к темному телу, сливавшемуся с небом — и Забава опять увидела две серебряно-голубые звезды. Но теперь они горели не напротив, а над ней. Да еще под руку подвернулась змеюка над плечом спасителя. И все стало ясно. Спрашивала она больше для порядка…
Ей почему-то хотелось плакать. Только не плакалось. А дрожащие губы сами собой растянулись в
На его слова Сванхильд ответила не сразу. Сначала издала странный звук — то ли всхлипнула, то ли засмеялась. Потом вскинула голову. Посмотрела на Харальда в упор, объявила с хрипотцой:
— Вместо вергельда я хочу поговорить с тобой, Харальд. Обо всем. И о том, что случилось со мной, и о том, что было с тобой в Упсале.
Наконец-то, обрадовано подумал Харальд. Затем двинул рукой, приподнимая повыше бедра Сванхильд — чтобы не ощутила, как настойчиво он ее желает. Уронил:
— Разговор выйдет долгим, а ты целый день ничего не ела…
И не пила, благодарно подумала Забава.
Пальцы руки, заброшенной на шею Харальда, немного саднило. Но отдернуть ладонь Забава не решалась. Уж больно страшно было осознавать, что она висит в небе — где ее удерживают лишь руки Харальда. А во мраке, далеко внизу, прячется земля.
Знать бы еще, что там за место, мелькнуло у Забавы. И зачем Харальд сюда прилетел, что за гул здесь недавно стоял? Как далеко отсюда Хааленсваге?
Но начинать расспросы прямо в воздухе Забава не хотела. Ощущенье пустой бездны, зиявшей внизу, словно перышком щекотало ей хребет…
И щекотало непрестанно.
Погожу до земли, решила она.
— Но неподалеку есть место, где мы сможем перекусить, — закончил Харальд. — Заодно и поговорим. Только в полете тебе будет холодно…
Он вдруг запнулся. Следом чуть насмешливо бросил:
— Дротнинг.
И подумал — возразит или нет?
— Потерплю, — чуть неровно пробормотала Сванхильд.
Прозвучало так, словно она ответила на все сразу. И на его слова, и на мыслишку, что проскочила у него в уме.
Затем Сванхильд глубоко вздохнула. Харальду этот вздох показался невеселым.
Ничего, уверенно решил он. Ты еще будешь вздыхать по-другому, дротнинг…
А потом Харальд завалился на левое плечо. Скользнул по воздуху, направляясь к рыбачьей деревушке, что стояла севернее исчезнувшего Хааленсваге.
К селению на берегу небольшого фьорда Харальд подлетел со стороны гор. Выбрал самый крупный из десятка домов, и приземлился возле навеса, под которым пряталась входная дверь. Прошипел, уже ставя Сванхильд на ноги:
— Тихо.
Она замерла, дрожа от холода и зябко обхватив себя руками. А Харальд, избегая смотреть в небо, подумал — пора возвращаться.
Чисто-алое сияние Сванхильд тут же начало меркнуть. Сам Харальд задышал чаще, ощущая, как усыхает шея, становясь все меньше в обхвате. Мир перед глазами потемнел, серые тени торопливо растаяли в ночном мраке…
Над плечом печально зашипела тварь, точно прощаясь с его драконьей сущностью. Помягчела кожа, и спину над поясницей змеиным языком погладила секира, заткнутая за пояс.