Друг детства
Шрифт:
Но Стюарт, даже признавая, что в ее рассуждениях есть логика, не был ими удовлетворен.
— Но ты не можешь пройти через все это одна! — воскликнул он.
— Множество женщин оказываются в подобной ситуации, даже не имея такой поддержки со стороны семьи, какая есть у меня, — возразила Розлин.
— А что будет после… — Стюарт замялся.
— Родов? — подсказала она.
Он кивнул с таким видом, как будто все еще не привык к этой мысли.
— Я вполне здорова и могу работать до последнего
— Как вижу, ты все продумала. — Стюарт смотрел на нее так, будто видел впервые.
— Прятать голову в песок — не выход.
— А тебе не приходило в голову, что я захочу помочь тебе воспитывать ребенка, когда он родится?
— Ты?! — Розлин даже расхохоталась. — Прости, Стюарт, но давай посмотрим правде в глаза. Твой образ жизни не очень подходит для этого. Ты же не можешь таскать ребенка с собой по всему свету!
— Это я понимаю.
— Вот и хорошо, и нечего обижаться. Когда-нибудь ты встретишь женщину, от которой действительно захочешь иметь ребенка. А может, и я найду себе мужа.
— Ты подозрительно быстро сделалась экспертом в вопросах семьи и брака, — проворчал Стюарт.
— В последнее время я много читала об этом.
— Ах, вот как, читала, — саркастически протянул он. — Моя сестра тоже много читала, но когда Бобу было полгода, она выбросила все эти книжки на помойку. Дело в том, что живые дети не укладываются в готовые схемы.
Розлин не могла не признать, что Стюарт высказал вслух ее собственные сомнения и страхи, но твердо заявила:
— Ничего, я справлюсь.
— Уверена? — скептически поинтересовался он. — Кажется, в этом году тебя обещали ввести в совет директоров фирмы? Не потому ли ты потеряла своего драгоценного Кевина? Если уж тебе было некогда услаждать его раздутое самолюбие, то откуда ты собираешься взять время на ребенка?
— Знаешь, у всех бывают выходные дни, а также ночи, — с сарказмом уточнила Розлин, — и я получила достаточно весомое тому подтверждение!
Стюарт закрыл глаза и постучал себя кулаком по лбу.
— О боже, что же я натворил! Я разрушил твою карьеру, все планы…
— Не кори себя, — спокойно произнесла она. Если ты еще не забыл, я тоже при этом присутствовала, причем вовсе не в качестве пассивного наблюдателя.
— Да, помню.
Под его пристальным немигающим взглядом руки и ноги Розлин вдруг налились тяжестью и стали непослушными. Хорошо, что я уже сижу, подумала она. Не хватало еще рухнуть на пол у его ног.
— Что толку плакать над разбитым кувшином? — с напускным равнодушием заметила она.
— Свежее сравнение, ничего не скажешь, — горько усмехнулся Стюарт.
— Нечего ехидничать. Да, мы оба совершили ошибку, но я не позволю, чтобы мой ребенок за нее расплачивался.
— Ошибку, —
— Ну… Мы же не рассчитывали на столь ощутимый результат нашей… нашего… — Розлин смутилась и принялась с преувеличенным интересом рассматривать знакомый рисунок на обоях за спиной у Стюарта.
Неожиданно он пришел ей на помощь:
— Мне тоже не хватает слов, — честно признался он. — Хотя обычно у меня такой проблемы не бывает.
— Да, тебе всегда есть, что сказать, — хрипло согласилась Розлин. Неужели ему так же трудно стереть из памяти воспоминания о той ночи, как и ей?
— Как Дик отнесся к твоей беременности?
Розлин нахмурилась и вздохнула.
— Он винит во всем себя и считает, что, будь мама жива, этого бы не случилось. Похоже, все окружающие чувствуют за меня ответственность. Но я и сама много думала о том, что непросто быть матерью-одиночкой и делать карьеру. И все же всем вам придется смириться с моим решением.
— Розлин, спорить по этому поводу нам вовсе не обязательно, — примирительно заметил Стюарт.
— Я тоже так думала. — До того момента, как увидела твою реакцию на новость, добавила она мысленно. — Дай тебе волю, так ты бы все сам за меня решил.
— Я просто хочу тебя поддержать. — Видя скептическое выражение ее лица, он стиснул зубы. — Пойми, ты больше не одна.
— Не думаю, что Линде было бы приятно это услышать.
— Линде?! — не понял Стюарт.
— Ну да, той самой Линде, о которой ты в последнее время писал в каждом письме. Не мог же ты так быстро забыть эту «идеальную женщину».
Они всегда довольно откровенно обсуждали личную жизнь друг друга, и Розлин раньше не волновало то обстоятельство, что у Стюарта было много романов. Впрочем, тогда она не была беременна, так что, вероятно, внезапная неприязнь к незнакомой женщине объясняется именно ее нынешним состоянием.
— Ах, Линда!
Румянец, выступивший у Стюарта на щеках, означал, что на этот раз дело серьезное, и Розлин попыталась убедить себя, что рада за него.
— Ей может не понравиться новость о твоем будущем отцовстве, — заметила она.
— Черт, Розлин, мне все еще не верится!
Она сочувственно посмотрела в его немного растерянное лицо. Казалось, он все еще не оправился от шока.
— Да, на это нужно время.
— А ты в порядке? То есть, у тебя все идет нормально? — Взгляд Стюарта опустился к ее еще не округлившемуся животу.
Розлин вздохнула.
— Я еще не слишком большая, правда? Врач говорит, что все идет нормально.
— Я спрашивал, как ты себя чувствуешь, — уточнил он.
— Тошнота по утрам еще не прошла, и мне, похоже, требуется спать по четырнадцать часов в сутки.