Друг твоего отца. Телохранитель для принцессы
Шрифт:
Аккуратно, едва дыша, поворачиваю голову и смотрю на спящего рядом Матвея. Спит напряженно, как будто даже во сне не может расслабиться. Бедняга. Тяжело так, наверное. Постоянно быть в напряжении.
Его рука собственнически обхватила мое тело и это вызывает у меня широчайшую улыбку. Он может болтать что угодно. Пока его упрямая голова говорит одно, язык его тела говорит другое. И язык его тела нравится мне больше. С ним рядом тепло и уютно. Спокойно. Но стоит немного накалить — и это спокойное согревающее пламя превращается в бушующий огонь. Мне нравится такая динамика. У меня никогда не было такого мужчины. Вообще не было
Осталось только донести до него, что я идеальна для него.
Первый шаг был сделан вчера. Он вечно одергивал и делал замечания, что я слишком много болтаю. Я была нема как рыба, когда надо. Потому что хотела, чтоб он понял и увидел, что есть контакт. И может быть. И мы можем отлично дополнять друг друга. Я могу научить его расслабляться и кайфовать, и черт, как же я хочу это сделать. Потому что у него потрясающий смех. Когда он вчера рассмеялся с моей шутки про медведя, я и бровью не повела, а внутри ликовала. Потому что мой план работал.
Над палаткой, громко крикнув, пролетела какая-то птица, убив всю идиллию и нарушив тишину утра. Я точно ружье куплю и буду их отстреливать.
Матвей резко дернулся, тут же снял руку с меня и нырнул ладонью под подушку. Помня, что он там хранит, а сразу взяла дело в свои руки.
— Чшшш, — ладони легли на его щеки, я повернула его лицо к своему, — это всего лишь птица, — мои пальцы скользнули по его напряженному лбу, разгляживая мимические морщинки, которые появились, когда он нахмурился.
Он приоткрыл свои голубые глаза и я подумала что вот оно, то сокровище, которое не найдешь ни в какой ювелирке. И эти драгоценные камни я хочу себе. Под взглядом этих глаз никаких бриллиантов не надо.
Он сдавленно прорычал и качнул головой, сбрасывая с лица мои ладони. Ох, надо запомнить уже, что он у меня не жаворонок и всегда раздраженный по утрам, и не лезть на рожон. Поэтому я спокойно отсаживаюсь дальше и даю ему проснуться спокойно, не портя ему настроение.
Он быстро выметается из палатки, я же не спешу. Подтягиваю свой рюкзак, достаю зеркальце, придирчиво смотрю на свое отражение. Макияж на месте, что не может не радовать. Никуда не утек и не смазался за ночь. На голове тоже порядок. Разобрав светлые пряди руками и добавив прикорневого объема, выхожу из палатки, и устраиваю потягушки, вдыхая полной грудью лесной воздух. Я бы никогда не подумала, что мне понравится в лесу. Лишь пару деталей я бы изменила. Взяла бы с собой бутылку вина на вечер, и термос с кофе на утро. И добавила бы секса в палатку. Но это позже. Пока как есть хорошо.
Мы позавтракали и стали собираться назад.
— Запоминай дорогу, — сказал он мне вдруг. — Если что-то случится, беги сюда. Я найду тебя здесь.
Я поворачиваю голову и смотрю на него внимательным взглядом. Здесь так умиротворенно и спокойно, что я постоянно забываю, что мне угрожает какая-то фантомная опасность. С одной стороны, мне бы радоваться, что Матвей так хорош, что я еще не вкусила на себе плоды слежки или чего похуже. Но с другой я как будто не могу отделаться от мысли, что он все это выдумал, чтобы я ему палки в колеса не ставила и сидела тихо как мышь. Так мной проще управлять,
— Ладно, — соглашаюсь, и действительно внимательно слежу за дорогой. Он иногда комментирует, показывая, на что запоминающееся обратить внимание. Типа несуразной лесной коряги, смешного дерева или огромного камня на повороте.
Вскоре выезжаем на дорогу к дому. Проезжаем ворота и попадаем на территорию участка. Матвей сразу бросает внимательный взгляд на дом, а я напротив не замечаю ничего вокруг, фокусируя внимание лишь на мужчине. И когда мы выходим из машины, я атакую первой. Подхожу к нему, вжимаюсь в его тело, опускаю голову к своей и целую его в скулу.
— Спасибо тебе, — говорю искренне, — за пикник.
Матвей опускает взгляд на меня. Ничего не отвечает. Снова кидает непонятный взгляд на дом. Я наконец перестаю сверлить взглядом только его и вижу, что около дома стоит мотоцикл.
— Ого, — выдохнула, рассмотрев агрегат.
Красивый, крутой мотор. На таком только полуголые фотосессии устраивать. Ох, сколько образов для фото в голове вспыхивает разом.
Матвей опускает взгляд на меня и хмурится. Не надо быть Шерлоком, чтоб понять, что он ужасно недоволен. Только вот чем?
Из дома нам на встречу выходит Елена Петровна, довольная, словно выиграла в лотерею. Я улыбаюсь, глядя на ее счастливое лицо, делаю шаг вперед, но рука Мота почему-то останавливает мое движение, оставляя меня стоять подле него. Оборачиваюсь, бросаю недоуменный взгляд на него.
— У нас гости, — говорит счастливая Елена Петровна, — Тимур заскочил на пару недель!
Клянусь, в этот момент Матвей за моей спиной выругался. Только так тихо, что я сама не была уверена, а не послышалось ли мне. И я хоть убей не понимаю, что здесь происходит. И почему имя Тимур откликается, как будто я его уже слышала?
В этот момент из дома выходит непосредственно он. И я вспоминаю сразу, увидев одни лишь его глаза, откуда про него слышала. Приемный сын Елены Петровны, про которого она отзывалась с такой теплотой и любовью, когда рассказывала о нем, стоял перед нами. Высокий, красивый как черт, вышел на порог так, словно ему принадлежит вся эта богодельня и мы все вместе взятые. Он скучающим взглядом скользнул по Матвею, стоящему за моей спиной. А затем сфокусировал взгляд на мне. И мне почему-то стало жарко от одного его взгляда.
— Это и есть твоя Маргаритка, ма? Ты не говорила, что она такой прекрасный цветочек.
Глава 18
Матвей
Только этого, блядь, не хватало.
На моем лице безэмоциональная маска, но если бы я мог позволить себе демонстрировать эмоции, я бы закатил глаза до боли. Приехал, мамкин ловелас.
Девчонка, стоящая рядом со мной, резко вдруг приосанилась. Ну конечно. Очередная игрушка пожаловала.
— Я говорила, что она красавица, — с улыбкой возражает Елена и смотрит на меня. — Матвей, ты помнишь Тима?