Другая Грань. Часть 1. Гости Вейтары
Шрифт:
Целитель произносил этот монолог со все нарастающим напряжением, очевидно, Нижниченко задел в его душе чувствительную струну.
— Я не принимаю решения, я раздумываю, — поправил его Мирон. — И, потом, не ясно, зачем мне что-то скрывать. Я ничего не скрываю. И Балис. И ты.
— Ошибаешься, — жестко сказал целитель и откинул капюшон. Балис, уже видевший изуродованное лицо эльфа, вынес это спокойно, а вот Мирон, не смотря на все свое хладнокровие, не мог не отшатнуться.
И было от чего. Правая половина
— Вот видишь, Мирон, мне есть, что скрывать.
— Напрасно, — глухо проговорил Нижниченко. — Я сужу о людях не по их внешнему виду.
— Встречают именно по внешности, — возразил целитель, в запале даже не отреагировавший на то, что его назвали человеком. — Потом — да, потом уже мудрые судят по делам. Но в первое мгновение судят по внешнему виду. Всегда. Все. Поверь, я часто встречался с самыми разными существами и не понаслышке знаю, какие проблемы способно породить первое неприятное впечатление.
— И все же нужно уметь в себе перебарывать эту неприязнь, — не сдавался Мирон.
— Так и перебарывай. Начни с этого сна. Совершенно очевидно, что кто-то пытается говорить с нами. Со мной ему удалось найти общий язык, с тобой — нет. С Балисом…
Темный эльф выжидательно замолчал.
— Скорее да, чем нет. Кто бы ни прятался за образом отца Эльфрика, он сумел понять образ мыслей моего деда. Вряд ли это враг… В общем, я настроен свернуть.
— Остается расспросить ребят, — подвел итог Наромарт.
— Думаешь, они тоже видели сон?
— Думаю, да. Ведь решать, куда держать путь мы будем вместе.
Мирон обошел повозку.
— Саша, спишь? — позвал он громким шепотом.
— Еще чего, — тут же откликнулся подросток, поднимая голову.
— Слышал, о чем мы говорили?
— Кому верю — тех не подслушиваю.
Нижниченко улыбнулся.
— Тогда давай, дуй к нам.
Рассказ казачонка о ночном сне был краток и ясен.
— Ну, и как думаешь, что нам делать? — поинтересовался в конце Балис.
— Сворачивать, — не задумываясь, ответил Саша. — Бочковский дурного не посоветует.
— А тебя не удивляет, что Бочковский оказался здесь? Он ведь умер.
— Мирон Павлинович, я же сколько раз говорил — это Тропа. Здесь не надо ничему удивляться. Да и вообще, для своего мира я ведь тоже, вроде как, умер.
— Кстати, вторые сутки слышу: Дорога, Тропа… Нельзя ли после завтрака рассказать нам с Серёжей поподробнее, где именно мы очутились? А то как-то неуютно, когда все кругом все знают, одни мы такие необразованные.
— Вообще-то я тоже не очень много знаю, — признался Мирон. — Саша мне рассказывал кое-что, но картинка пока не сформировалась.
— Тогда тем более. И решение будет легче
Балис выжидательно посмотрел на Наромарта, потом на Сашку.
— Я вообще-то не так уж и много знаю о Дороге и впервые здесь путешествую. Но что известно — расскажу.
— О чем разговор, — поддержал эльфа мальчишка.
— Вот и отлично. Тогда предлагается объявить подъем по отряду…
— Главное, спрашивайте если что непонятно, — начал объяснение Наромарт, когда после завтрака компания двинулась в путь. — Постараюсь объяснить, хотя, предупреждаю заранее, всех тонкостей я не знаю.
Итак, существует несколько различных моделей мироздания. В этих вопросах я не специалист, насколько мне известно, каждая модель строится на том, что хорошо объясняет одну из особенностей устройства мира и более-менее сносно — все остальное. То, с чем мы столкнулись, наиболее полно описывается в модели Великого Кристалла. Что такое кристалл, полагаю, знают все?
— Мы с Сашей знаем, — тоном прилежного ученика ответил Мирон.
— В курсе, — недовольно кивнул Женька.
Анна-Селена молча подняла левую руку, на безымянном пальце которой было надето серебряное колечко, украшенное небольшим темным камушком.
— Серёжа? — поинтересовался Балис.
— А? — мальчишка сидел на задке повозки, свесив ноги наружу, и не сразу понял, что его спрашивают. Поняв, обернулся и кивнул. — Знаю, мы по природоведению проходили. Соль — это кристаллы… Маленькие… А большие кристаллы — это всякие алмазы, изумруды…
— Верно, — кивнул капюшоном Наромарт. — Так вот, в этой модели весь Мир — это такой огромный Кристалл. Каждая Грань Кристалла — отдельный мирок. Для большинства обитателей Грани выход за ее пределы невозможен, но есть два исключения.
Первое — это те существа, которые умеют перемещаться между Гранями. Их довольно много. Среди нас, как я понимаю, таких умеющих двое: Саша и я. Причем у меня эти способности проявились совсем недавно, и я пока еще толком не научился ими управлять.
— Я вообще-то тоже не очень умею, — откликнулся сидящий на передке подросток: поскольку эльф был занят чтением лекции, управление конем автоматически ложилось на казачка.
— Учтем на будущее, что умение перемещаться между Гранями не является сильной стороной нашей компании, — серьезным голосом подвел итог Наромарт. — Поэтому, сосредоточимся на втором исключении: стыках. Так называются места, где сходятся одна или несколько Граней и для перехода зачастую не нужно никаких особых знаний или умений. Мне кажется, Мирон, что твой Севастополь является именно таким местом. Вы с Балисом обитали изначально на разных Гранях, но тогда, в детстве, оказались в области их слияния. Потом Грани снова разошлись, поэтому вы уже не могли встретиться. Это я вам уже говорил…