Другая Я

Марика Крамор

Фыркнув себе под нос, отвечаю непримиримым тоном:

– Иди шахматы складывай, Каспаров.

– Я серьёзно.

– Да? – вновь твёрдо смотрю на него. Он знает, что прогибаться я не привык. И слова свои редко фильтрую. – А с хрена ли я должен делиться?

Поединок взглядов друг проиграл, первым пожав плечами в наигранно-беспечном жесте.

Тут кое-какая мысль продолбила мизерную дырочку в моей черепушке.

– На вот. Держи, – роюсь в кармане и беспечным движением протягиваю ему лощеную чёрную картонку. – Вдруг

повезёт…

Герб внимательно вчитывается в данные визитки и удивлённо уточняет:

– Эскорт?

– Тебя что-то смущает?

– Да нет… – Герб, кажется, действительно удивлён.

– Бывай, – протягиваю ему ладонь, которую друг крепко пожал в ответ, переложив визитку в левую руку.

Глава 7

МИЯ

– Давай я сам её до дома подкину?

Я замираю на этой фразе, прекрасно понимая, что подобные предложения не звучат просто так. Герб, как этот привлекательный мужчина мне представился, очевидно, уже дал волю фантазии.

– Иди шахматы складывай, Каспаров, – в голосе Константина неожиданно появляются предупреждающие, рычащие нотки.

– Я серьёзно, – вот же шахматный чёрт! Мне нужно поскорее отсюда сваливать! Кажется, я слишком заигралась.

Если они меня застукают за недостойным занятием – подслушиванием – это будет очень неприлично. Хоть их собственный разговор приличием даже и не пахнёт.

Разворачиваюсь и уже собираюсь незаметно свернуть в гостиную, напустить на себя невинный вид и ждать возвращения своего спутника, но следующая грубая фраза бросает в холодный пот.

– Да? А с хрена ли я должен делиться?

Быстро удаляюсь и стараюсь успокоиться. Дыхание учащается, а руки начинают дрожать. У нас не было уговора про интим. Я под это не подписывалась! Это было чётко оговорено его помощницей! Но… я, судя по всему, не с тем договаривалась.

С моей стороны, очевидно, очень глупо рассчитывать на какие-то призрачные, устно обрисованные условия нашего соглашения.

Слышу приглушённые шаги.

Резко отворачиваюсь к окну, позабыв, что моя единственная туфля валяется где-то у входа и её нужно будет забрать. Наверное.

Слишком сильно сердце стучит в груди от волнения.

Константин приближается ко мне и, не говоря ни слова, просто берет меня на руки и аккуратно прижимает к своему мощному телу.

Я притаилась в тёплых надёжных руках, лишь надеясь на то, что ничего лишнего он себе не позволит.

В полном молчании мы выходим от нашего гостеприимного хозяина, элементарно и совершенно невоспитанно не попрощавшись с ним.

У входа нас уже ждёт водитель. Константин плавно опускает меня на сидение. Обходит машину и садится рядом.

Мы трогаемся.

Интересно, а моя одежда осталась в салоне? Или мои вещи забрала помощница Константина?

– Всё в порядке? – слышу рядом с собой немного охрипший голос.

– Я

не сообразила уточнить, где будут мои вещи.

– Рита о них позаботилась.

Это весь ответ? И где мне их забирать?

– Завтра тебе их привезут прямо домой.

– Ясно.

Язык жжёт вопрос: «Куда мы едем?» Но озвучивать я его не стану.

– Мия, – тепло в мужском голосе вызывает у меня ещё большую панику, чем предыдущее равнодушие.

Вдруг Константин подаётся ко мне и приближает своё лицо, хватая за подбородок жёсткими пальцами.

– Что у тебя с носом? – очевидно, он рассматривает крохотную дырочку.

– А что с ним? – непонимающе уточняю и слегка потираю подушечкой пальца крыло, чтобы и макияж не размазать и понять, в чём, собственно, проблема? Неужели он никогда раньше проколов в носу не видел? – Ничего особенного. Просто пирсинг.

Он тупо и непонимающе на меня уставился.

– Какой пирсинг?

– Самый обычный, – как-то даже обидно стало от его реакции. Я же не макароны на голову одела. А его помощница сказала, что на вечер лучше снять украшение. – Колечком.

– Я всегда считал, что обычные колечки носят на пальцах.

– Нуууу, – мои губы тронула лёгкая, задумчивая улыбка, – колечки бывают разные.

Он сделал такое недоумённое лицо, что почему-то мне на ум сразу пришли именно такие кольца, которые носят в интимных местах.

В машине воцарилась гнетущая тишина. Мне хочется как можно скорее закончить этот день. Точнее, начать следующий.

– Мия, где ты научилась так играть? – неожиданный вопрос вывел меня из собственных мыслей.

Не слишком хочется распространяться о себе постороннему человеку.

– Отец научил. Я уже сто лет не играла.

– Ты достойно сражалась. Билась до последнего.

Вот смотрю я на него и думаю. Сказать – не сказать. И всё же очень хочется похвастаться.

– До предпоследнего.

– Не понял.

– Если бы не моё собственное желание, последний манёвр вашего друга ни за что не сработал бы.

– Так ты поддалась?! – его брови мгновенно взлетели вверх.

– Ну да, – равнодушно пожимаю плечами. – Чтобы никого не расстраивать и не ставить в неловкое положение.

Он не просто поражён. Он абсолютно ошеломлен.

– Мия, – он вдруг становится серьёзным. Снова дотягивается до моего подбородка и мягко разворачивает к себе, заставляя смотреть прямо в глаза.

– Насколько я понимаю, в твоей личной жизни сейчас затишье, и у тебя нет никого, кого бы ты привела в замешательство нашим совместным вечером. И поздним возвращением домой.

Нерезко, но твёрдо высвобождаю лицо из ловушки его крепких пальцев.

– К чему вы клоните, Константин?

– Как ты смотришь на то, чтобы сопровождать меня на подобные сегодняшнему мероприятия? Иногда, – он чуть прищуривает глаза. Его зрачки немного расширены. – По необходимости.