Друиды
Шрифт:
V. ПРЕДСКАЗАНИЕ И САТИРА
Наука и предсказание
Обосновывая правомерность своего особого, выдающегося положения, кельтское жреческое сословие ссылалось на свои широкие политические возможности и широту своих познаний. Примечательно, что из четырнадцати «ручьев», которые, согласно «Книге Лейнстера» (30а, 30-37), насчитывала их наука, три представляли собой заклинания:
«Учтивость и достоинство,
работа сообща и генеалогия,
"озаряющая наука" и "заклятие кончиками костей",
anamain[371 - Название поэтического размера, пользоваться которым мог исключительно
"озарение песни» и океан пения,
чистота руки и брака,
чистота губ и обучения…»
В I веке — веке тревог для Рима — друиды Галлии предсказали конец Римской империи во время пожара, который опустошил город в правление Нерона: «Одержимые нелепыми суевериями, друиды твердили им, что Рим некогда был взят галлами, но тогда престол Юпитера остался нетронутым, и лишь поэтому империя выстояла; теперь, говорили они, губительное пламя уничтожило Капитолий, а это ясно показывает, что боги разгневаны на Рим и господство над миром должно перейти к народам, живущим по ту сторону Альп».[372 - Tac, Hist, IV, 54. — Пер. Г. С. Кнабе // Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Т. П. История (Под ред. С. Л. Утченко. Л, 1969).]
В Ирландии прорицание является общим обычаем, оно играет свою роль как в управлении провинциями, так и в бурно развивающихся отношениях между государствами; к тому же оно считается божественным даром. Особенно интересны бывали предсказания накануне войны; почему — понять нетрудно, и именно поэтому в начале «Похищения быка из Куальнге», королева Мэдб, правительница Коннахта неустанно выспрашивает у прорицательницы Фейдельм: «Поведай же, о Фейдельм-ведунья, что видишь ты, глядя на войско?
— Красное вижу на всех, алое вижу».[373 - Пер. С. В. Шкунаева.] Она стала предсказывать и пророчить людям Ирландии о Кухулине, и запела:
«Вижу мужа, что битву вершит,
Многими ранами он покрыт,
Светятся брови его во мгле
Знак достоинства на челе».[374 - Windisch, Ir. Texte, V, 35. — Пер. В. Швыряева.]
Но еще перед тем Мэдб отправилась к друиду: «Когда Мэдб пришла в то место, где пребывал друид, она просила его о знании и предсказании: "Многие оставляют сегодня своих друзей и близких, — сказала Мэдб, — родные края, отца и мать. На меня падет хула и проклятье, коли не все воротятся живыми. Все ж, хоть иные уйдут, а иным суждено оставаться, всех мне дороже сама я. Скажи мне, вернусь ли сюда? И отвечал ей друид: — Да ты вернешься, что б ни ждало остальных"».[375 - Windisch, Ir. Texte, V, 27. — Пер. С. В. Шкунаева.]
Поскольку предзнаменования были неблагоприятны, друиды, согласно одной из версий «Книги Бурой Коровы»,[376 - Fol. 55a, 27–34.] еще более пятнадцати дней задерживали армию: «Тогда все четыре провинции Ирландии (Коннаэст, Мунстер, Мит и Лейнстер) были собраны в Круахане.[377 - Резиденция королевы Медб.] Их прорицатели и друиды не позволяли им выступить в течение пятнадцати дней, ожидая благоприятного знака. После того Мэдб сказала своему возничему, в какой день они выйдут в путь. "Каждый из тех, кто разлучится нынче с дорогими ему людьми и со своими друзьями, станет проклинать меня, ибо это я затеяла сей поход". — "Это непростое дело", — сказал возничий и повернул колесницу вправо, дабы возвращению их сопутствовала сила знамени».[378 - О значении ориентации см. наст. изд. стр. 217-220.]
Друид Катбад предсказывает своей жене Несс, что ее сын Конхобар станет королем Ульстера, но при одном условии: «О женщина, если в твоей это власти, пусть лишь завтра, а не сегодня, принесет твое лоно то, что хранит оно. Будет тогда твой сын королем Глада и даже всей Ирландии, и слава о нем навеки сохранится в наших землях».[379 - Пер. Т. Михайловой.]
Восхваление и хула, Сатира и ее последствия
Как отмечает Диодор Сицилийский,[380 - Diod, V, 31, см. наст. изд. стр. 102.] поэт волен хвалить и порицать. Сатира — это магическое
Без пищи, что явится быстро на блюде,
Без молока коровы, в утробе которой теленок,
Без жилья человечьего в темени ночи.
Без платы за песни поэтов прибудет Брес. —
Нет отныне силы у Бреса.
И было это правдой, ибо ничего, кроме пагубы, не знал он с того часа. Вот первая песнь поношения, которую сложили в Ирландии».[381 - Пер. С. В. Шкунаева.]
Королю Бресу посчастливилось, что он так легко отделался, — без серьезного материального ущерба или телесного увечья. Король Коннахта Кайер оказался не столь везучим. Вследствие сатиры, произнесенной, его племянником Неде, он увидел у себя на лице три прыща, что вынудило его отречься от королевской власти: «Кайер усыновил Неде, сына своего брата Адне, поскольку у. него не было собственного сына. Но мысли жены Кайера обратились к Неде, и она дала ему серебряное яблоко в уплату за его дружбу. Неде не соглашался на то, о чем она просила. Тогда она посулила ему царскую власть после Кайера, если он пожелает прийти к ней. "Как же я смогу наследовать королю?" — спросил он. "Это нетрудно, — ответила женщина, — сотвори против него сатиру, его поразит недуг, а человек, страдающий недугом, не может оставаться королем". — "Мне трудно сделать так. Кайер никогда не даст мне повода к этому своим отказом, ведь нет ничего на свете, чего он не отдал бы мне". — "Я знаю, — отвечала женщина, — одну вещь, которую он тебе не подарит, — это щит, привезенный ему из Шотландии: он не оставит его тебе, потому что ему запрещено расставаться с ним".
Тогда Неде попросил у Кайера щит. "Горе мне, — сказал Кайер, — мне запрещено с ним расставаться". И Неде сотворил против него глам дицин, и три прыща выскочили у того на щеках. Вот какова была эта сатира: "Горе, смерть, краткую жизнь Кайеру, — да поразят Кайера боевые мечи… Кайер под землей, под стеками, под камнями…" На следующее утро Кайер пошел к источнику. Он поднес руку к своему лицу и обнаружил на нем три прыща, вызванные сатирой: Изъян, Хулу и Уродство, красный, зеленый и белый. Чтобы никто не видел его унижения, он бежал в Дун Кермнай к Кахеру, сыну Этарскеле.
Неде принял королевскую власть в Коннахте после Кайера и был королем один год… Неде въехал на колеснице в крепость (где укрылся король Кайер), и собаки шли по следу Кайера до камня позади крепости. Кайер умер от стыда, увидав Неде. Когда настала его смерть, скала раскололась (?) и вспыхнула пламенем; осколок скалы отскочил в глаз Неде и вошел ему в голову…».[382 - Stokes, Three. Ir. Gl, XXXVI и sqq, и ср. 24-25.]
И в другой раз, согласно тексту, «Сватовство к Луайне и смерть Атирне», прыщи приводят к гибели и жертву, и виновных: «Когда прознали Атирне Айлдисах и два его сына, что была она обещана Конхобару, то явились к девушке и решили просить у нее даров. Когда же увидели они Луайне, то все трое полюбили ее и возжелали так, что лучше было им расстаться с жизнью, чем не быть вместе с девушкой. Один за другим принялись они умолять ее и говорили, что умрут и каждый из них сделает ей глам дицин, если не будет она им благоволить.
"Не подобает вам говорить так, — ответила девушка, — ибо должна я стать женой Конхобара".
"Не в силах мы остаться в живых, если не соединимся с тобой, — сказали они".
И все же отказалась девушка возлечь с ними. Тогда спели они ей три песни поношения, что оставили на ее лице три нарыва — Стыда, Упрека и Позора, что были черного, красного и белого цвета. Точас испустила Луайне дух от стыда и позора».[383 - Изд. Stokes, Rev. celt, 24, 272 и далее, _ Пер. С В. Шкунаева.]