Друзья по постели
Шрифт:
Надо будет заставить Эмили отучить её от этого прозвища. Мне больше нравилось быть Ату.
— Привет, — поздоровался я с Чейзом и Рони, опуская Кэтрин на пол. Она крепко обняла меня за ногу. Боже, я люблю эту девочку больше всех на свете. — Я почти закончил на кухне, надеюсь, вы голодные.
— Ещё как! — подтвердила Рони, положила руку на живот.
Чейз оказался самым проницательным из всех и за спиной Рони указал мне на туфли Эмили.
Мне не пришлось ничего объяснять, поскольку она быстро
— Кит-Кат! — воскликнула она, и девочка побежала в её сторону.
Эмили опустилась прямо на колени посреди коридора, крепко её обняла. Они тихо зашептались.
Я почувствовал укол ревности. Раньше Кэтрин шепталась так со мной.
Рони вперила в меня не предвещающий ничего хорошего взгляд.
Пожалуйста, бей, но только не по яйцам.
Взяв Кэтрин за руку, Эмили подошла к Рони и крепко её обняла. Так же поступила и с Чейзом.
— Артур, — с нажимом потребовала Рони, упирая руки в бока.
Я вскинул руки вверх, обозначая, что невиновен.
— Артур позвал меня на ужин, — ответила за меня Эмили, подмигнула Кэтрин. — А мне всё равно надо было заехать к нему, потому что у него на ноутбуке был нужный мне документ, так что я согласилась.
— Да, мы решили показать, что вам нет необходимости пытаться всё время разделять нас, мы вполне можем сосуществовать вдвоём, — поддакнул я, стараясь смотреть Рони прямо в глаза. Надо быть осторожнее, она может чувствовать страх.
— Эмили, я рад тебя видеть, — стараясь хотя бы немного прикрыть мой зад, объявил Чейз. — Как ты?
— Может, поговорим за ужином? — предложила она и обернулась ко мне. — Пожалуйста, скажи, что всё готово, я сейчас умру от голода.
Я указал на кухню, давая знак проходить внутрь. Пропустил всех.
Мы расселись за стол.
— Ты даже не приготовил для Кэтрин её любимый «Цезарь»? — спросил Чейз, удивлённо округляя глаза. Я стрельнул глазами в сторону Эмили. Не мог же я рассказать, что решил обжарить курицу сразу на сковородке, а не мучиться с духовым шкафом, а в итоге отвлёкся на её задницу, и всё сгорело к чертям собачьим?
— Любой салат может стать салатом «Цезарь», если ударить его ножом необходимое количество раз, — философски изрёк я, и все за столом рассмеялись. — На самом деле я приготовил для неё кое-что куда лучше.
Я встал из-за стола, открыл один из контейнеров, которые не успел распаковать, и достал оттуда обжаренную в панировке куриную грудку. Взял небольшой контейнер, куда сложил пожаренные картофельные оладьи в виде смайликов.
Поставил тарелку перед Кэтрин и пожелал приятного аппетита.
— Подумываю открыть детский ресторан, но где ещё будут и порции для взрослых, — признался я, и Эмили тихо хрюкнула от смеха, прикрывая рукой рот. — Что?
— Я бы заходил время от времени, — задумчиво сказал Чейз, внимательно разглядывая картофельные оладьи Кэтрин. — Можно представлять, что это — лица твоих врагов и крошить их вилкой.
Я поставил в центр стола контейнер со стейками и жаренными на гриле овощами, тут же положил парочку в тарелку Кэтрин.
На её протест я заметил:
— Чтобы вырасти такой же красивой, как Эмили, надо кушать много овощей.
Эмили слабо ударила меня под столом в ногу, но я даже не посмотрел в её сторону.
Она сама говорила, что любит овощи на гриле с самого детства, я просто чуть гиперболизировал.
Я достал из пакета бутылку красного полусладкого вина и даже сумел отыскать два бокала для меня и Эмили. Рони не пила по понятным причинам, а Чейз был за рулём.
— Ты всегда знаешь, чем меня порадовать, — похвалила меня Эмили, внимательно наблюдая за тем, как я открываю бутылку.
Чейзу и Рони я предложил персиковый сок, зная, что Рони его обожает.
— Где все вещи, Артур? — спросила Рони, заглядывая в шкаф, когда я полез туда за стаканами.
Я, стараясь всё ещё сохранить интригу, молча разлил сок по стаканам, поставил перед всеми их напитки и сел на своё место.
— Это последний мой ужин в этой квартире, — признался я, обводя кухню быстрым взглядом. — Я решил, что с этой квартирой связано много всякого дерьма. Поэтому я переезжаю.
За столом воцарилась тишина, на меня уставилось сразу три пары глаз.
Я взглянул на Эмили.
Она должна была понять.
Каждый раз, когда я открывал двери квартиры, то ждал, что она будет дома.
Ждал, что увижу её читающей в кресле. Ждал, что она обнимет меня со спины, когда я готовлю. Ждал, что по вечерам буду набирать для неё пенную ванну. Ждал, что вновь буду засыпать, прижимая её к себе.
Каждый миллиметр этой квартиры был как-то связан с ней.
Я помнил, как она стояла рядом со шкафом в нашей спальне с недавно обрезанными волосами. Как она уснула на кухне, пока ждала, что я вернусь после очередного боя.
И, оставаясь здесь наедине со своими воспоминаниями, я понимал, что схожу с ума.
Я купил чёртов гель для душа с запахом манго и капнул небольшую каплю на соседнюю подушку в надежде на то, что это сделает меня менее одиноким.
Не помогло.
Так я ещё больше ощущал её отсутствие.
И, чтобы окончательно не чокнуться, я купил себе другую квартиру.
Я пытался.
Я правда пытался выключить все чувства к ней.
Стал реже думать о ней. Перестал мучать себя тем, что хочу позвонить и услышать её голос.