Друзья по постели
Шрифт:
— Рад тебя видеть, Артур, — поприветствовал меня Франко, когда я находился за десять шагов от него.
— Что тебе надо? — громко спросил я, подходя ещё ближе, и тем самым заставляя Франко улыбнуться.
— Может быть, прокатимся? — спросил Франко и кивнул на мою машину. — Мне ужасно хочется показать тебе моего нового чемпиона, которого я приобрёл лишь благодаря тебе.
— Просто скажи прямо, что ты задумал на этот раз, — угроза вышла плохо, но я думаю, что компенсировал это своей интонацией.
— Клянусь, что замышляю только шалость, — с широкой ухмылкой ответил он и поднял руки вверх, показывая мне свои
Естественно, мне интересно.
Но, чтобы не показать ему этого, я безразлично пожал плечами и достал из внутреннего кармана пиджака ключи от машины.
Оказывается, они поменяли место, в котором проводили свои бои: теперь они находились практически в центре города в одном из подвальных помещений с потрясающим освещением. Даже немного завидую тем, кто теперь выходит на арену, потому что теперь у них были намного лучшие условия.
А ещё теперь здесь было нереально много людей.
Мне повезло, потому что перед Франко все расступались и не приходилось проталкиваться через толпу.
А ещё арену теперь освещали грёбанные софиты.
Охринеть.
К моменту, когда мы пришли, шёл уже неизвестно какой бой, и мне без проблем удалось распознать брызги крови на покрытии. Что-то остаётся вечно.
Толпа скандировала имя, подбадривая своего любимца, и я узнал его: здоровый тучный парень, который чаще всего выигрывает тем, что, в прямом смысле этого слова, давит своих соперников. Даже странно, что он до сих пор дерётся.
Не прошло и пары минут, и этот здоровый парень раздавил своего соперника, у которого первоначально не было ни единого шанса.
Судья подошёл к телу, посмотрел несколько секунд, а затем поднял руку здоровяка.
— А ещё у нас сегодня сразу два особенных гостя! — закричал судья, чтобы скрасить паузу между тем, пока тело буквально отскребают от пола. — Наследный «принц» — Кацу Окадзаки, и наш невероятно красивый чемпион, а также невеста Кацу — Эмили Эндрюс!
Я застыл на месте, во все глаза глядя на то, как Эмили и темноволосый парень встают с кресел (которые явно поставили для них), притворяются какой-то королевской семьёй: он приобнял её за талию, а она, широко улыбаясь, машет рукой людям под бурные овации.
И, чёрт, она вновь была слишком красива: светлые волосы собраны в низкий хвост, чёрное платье в белоснежный горошек длиной до середины голени с запахом (моё воображение тут же нарисовало, как я развязываю эти верёвочки и распахиваю платье) и треугольным вырезом, отлично подчёркивающим полушария груди — смотрелось слишком сексуально, чтобы на самом деле быть правдой.
Хотя это очень скоро превратилось в мой ночной кошмар, когда Кацу что-то сказал ей, она ответила ему, а затем он аккуратно поцеловал её в щёку, за что она наградила его счастливой улыбкой и вновь что-то ответила.
Теперь я запутался во всём происходящем окончательно.
Ты ничего не знаешь
Эмили Эндрюс
— А ещё у нас сегодня сразу два особенных гостя! — закричал судья, и я прикрыла глаза, ненавидя себя за то, что влезла во всё это. — Наследный «принц» — Кацу Окадзаки, и наш невероятно красивый чемпион, а также невеста Кацу — Эмили Эндрюс!
— Как же я ненавижу всё это, — бормочет Кацу рядом со мной, но как только
Я дралась на этой арене почти восемь месяцев, чтобы взойти на вершину. Благодаря моим связям, меня сделали бессменным чемпионом.
– (яп. милая. P.S. сувито, «в» почти не читается), ты рада, что всё это завтра закончится? — спрашивает Кацу, чуть повернув голову в мою сторону, и я встречаюсь взглядом с его тёмно-карие глазами.
— Я тебе не милая, Кацу, — отвечаю я, и чуть поворачиваю голову в его сторону, чтобы он поцеловал мою щёку, а сама счастливо улыбаюсь ему в ответ. Люди должны верить в нашу любовь. Но о какой любви идёт речь, если всё это мы, в буквальном смысле, делаем под дулом пистолета? — А ещё раз назовёшь меня так, и узнаешь, почему толпа так меня любит. И даже твой отец тебе не поможет.
— Да брось, я же тебе нравлюсь, — подначил меня Кацу, и у меня едва получилось сдержаться, чтобы не ударить его локтем в бок.
Я одариваю его снисходительной улыбкой прежде, чем ответить:
– Единственный, кому ты нравиться — твоё отражение, Кацу. Потому что оно повторяет всё в точности за тобой.
Парень слегка запрокидывает голову вверх и тихо смеётся.
— Именно поэтому у тебя такое высокое положение в моей семье, — произносит Кацу и отводит взгляд всего на мгновение, чтобы взглянуть в толпу и один раз махнуть рукой. — Твой план работает?
Я быстро пробегаю глазами по толпе, чтобы найти знакомую кудрявую голову.
— Да, — тихо отвечаю я и улыбаюсь собственным мыслям. Я думала, что он не заглотит мою наживку вот так просто. — Пока что всё работает просто отлично.
День Х.
Я стояла перед огромным тройным зеркалом, позволяющим мне посмотреть на себя сразу со всем сторон, и всё ещё не верила в то, что это действительно происходит со мной.
Моё свадебное платье было сшито на заказ, и стоило около четырёх тысяч долларов. Слишком дорого для меня, но слишком дешево для семьи Окадзаки. Но ни на какое другое я бы не согласилась: плотный кружевной корсет без лямок, но зато с лёгкими, практически воздушными, рукавами-фонариками, едва прикрывающими локти, чётко выделенная талия и пышная юбка, расшитая бисером, перекликающаяся с корсетом, а сзади тянулся небольшой шлейф. Мои волосы впервые за долгое время были собраны в замысловатую причёску и убраны назад, где спадали на спину лёгкими волнами, в них была закреплена длинная фата, придерживаемая на голове маленькой, практически незаметной, короной. Нежный макияж в бежевых тонах завершал весь этот образ.
Наверное, каждая девушка мечтала о том, чтобы надеть это платье.
Но только не я.
Я выхожу замуж не по любви.
Вернее, я даже не выхожу замуж. Всё это — обычная ложь, в курсе которой была лишь я, Сидней, Кацу и Тсуиоши Окадзаки. Все остальные восемьсот гостей действительно думали, что мы с Кацу влюбились в друг друга сразу же после того, как я начала работать на Тсуиоши.
Кацу Окадзаки был любимцем публики, первенцем Тсуиоши Окадзаки — нынешним главой клана — и моим фиктивным женихом. А ещё он был на два года меня младше.