Дрянь с историей
Шрифт:
Адмирал подобрал одежду, надел бельё и брюки, молча и не глядя в сторону женщины, отчего она ещё больше нервничала, не понимая ни его поведения, ни его целей, ни… что он вообще такое.
— Кто ты такой и что тебе от меня надо? — спросила напряжённо, не выдержав тишины.
Дрянин обернулся, смерил Еву взглядом — во всяком случае, очень походило на это, что-то он этими своими полыхающими провалами всё-таки видел, — и лениво усмехнулся.
— Мы же вчера познакомились. Ничего не изменилось — ни я, ни моё звание, ни… остальное.
— Вчерашний
Да, он жутковатое непонятно что. Да, ей не по себе, что ночь она провела… вот с этим самым, пусть и в маскировке. Но он не проявляет агрессии и не причиняет вреда, значит, зачем-то она ему нужна, притом не в виде трупа. Подумаешь, переспала с переродцем неведомой природы! Зато о нежелательных последствиях непредохранения можно не думать, общее потомство у них с людьми невозможно.
— Да, мне тоже, — усмехнулся Серафим. — Но это довольно утомительно, — он слегка поморщился, поднял крест за цепочку, задумчиво посмотрел на него и бросил обратно. — Иногда надо снимать маски.
Он опустился на корточки возле лежащей на полу сумки, зарылся в неё. Ева тоскливо покосилась на дверь. Чёрная тварь перестала скалиться и села, по-кошачьи обвив лапы длинным голым хвостом, но под взглядом женщины выразительно облизала морду — от глаза до глаза — длинным розовым языком.
— Ага, вот и он. Как чуял — пригодится. Всегда пригождается, что ты будешь делать! — Он выпрямился, держа в руке браслет из тёмного металла. — Руку.
— Что это? — напряжённо спросила Ева, нервно спрятав ладони за спину.
— Ограничивающий браслет. Намордник. Маячок. Тебе какой вариант больше нравится? — Дрянин откровенно насмехался над случайной любовницей и её тревогой.
— Я это не надену, — похолодела она. — Я… мне надо вести практику! Я не могу… Я пожалуюсь ректору! Ты не имеешь права! Когда он узнает, что ты за тварь, он… — женщина осеклась, потому что его ухмылка становилась шире с каждым словом. Всё более довольной и всё более пугающей, потому что верхняя часть лица оставалась неподвижной, зато обнажились клыки пусть и уступавшие арсеналу четвероногой твари, но всё равно внушавшие опасения, а зелёное пламя в глазницах продолжало клубиться столь же лениво, медленно и равнодушно.
— Всё сказала? — участливо-издевательским тоном уточнил Серафим, когда она запнулась.
— Я расскажу, кто ты такой, и…
— И сдохнешь, — оборвал он. — Потому что за государственную измену у нас полагается казнь.
— Что?! — искренне опешила она.
— Разглашение некоторых государственных тайн приравнивается к измене, — спокойно пояснил адмирал.
— А честь офицера для тебя тоже пустой звук, если ты пытаешься… Видимо, да. — Ева раздражённо поморщилась. На этих словах он рассмеялся, как над хорошей шуткой, и она пожалела, что вообще об этом вспомнила.
— К твоему счастью, я умею с ней договариваться, — заверил он и приблизился вплотную. Достаточно мягко, но крепко подцепил за подбородок, удерживая лицо, и проговорил интимно, в губы: —
— И зачем тебе это? — нахмурилась Ева.
— Мне нужно как-то расслабляться, — он пожал плечами. — Секс — хороший вариант, и ты подходишь идеально.
— Интересно чем, — пробормотала она раздосадованно.
— Отсутствием похмелья. — Серафим ухмыльнулся. — Уж ты должна меня понять. Гораздо приятнее, когда женщина после секса бодра и полна сил или хотя бы утомлена и довольна, а не мучается добрые сутки от тошноты и головной боли. Ну так что? Браслет или мы идём к ректору?
Вблизи стало понятно, что глаза у него и впрямь были, зелёное пламя клубилось в полупрозрачных сферах, частью выплёскиваясь наружу сквозь их поверхность. И тёмные узоры оказались не рисунками, они действительно выглядели трещинами на коже. А вот черты почти не изменились, и по всему выходило — маска не так уж сильно отличалась от его настоящего лица.
Ева молча протянула руку. Браслет выглядел достаточно изящно и совсем не походил на кандалы, функцию которых мог и должен был выполнять — вещица обманчивой несерьёзности. Ева плохо разбиралась в артефактах, но не сомневалась, что снять его не получится. Незамкнутый овал аккуратно сел по руке и казался украшением.
Она замерла, когда прохладный металл коснулся кожи, прислушалась к ощущениям… И не почувствовала ничего нового. Вскинула ладонь, выплетая атакующий крест — простые чары против бестелесных гостей с Той Стороны, и тот получился обычным, без запинок и отклонений.
— Надо же, у тебя и правда есть дар, — с заметным удивлением в голосе констатировал Серафим, явно не заметивший предыдущего удара по чёрной зубастой твари, взял ладонь случайной любовницы в свою и собрал пальцы в кулак, вынуждая сбросить чары. — Интересный симбиоз.
— Не понимаю, о чём ты.
— Ну да, а браслет надела только потому, что секс понравился, — паскудно осклабился он, не спеша отходить. Так и стоял вплотную — лишь мягко касаясь руки, но подавляя и заставляя нервничать.
— Понравился, — спокойно согласилась Калинина, потому что отрицать очевидное глупо. — Но я бы предпочла более традиционный финал.
— Это мой труп, что ли? — рассмеялся он.
— Просто упадок сил! — резко вскинулась она. — Я никого не убивала. Никогда!
Серафим несколько мгновений нависал над ней, но Ева не отвела взгляда, даже несмотря на то, что без каблуков она стала в сравнении с ним ещё ниже, в упор его лицо нервировало гораздо сильнее, чем издалека, а смотреть в зелёное пламя было неприятно и почти больно глазам. Потом он усмехнулся и, опять обхватив ладонью её лицо, медленно провёл языком по сомкнутым губам. Облизнулся. Язык у него тоже был немного другим — узким и как будто более длинным. Ещё мгновение поколебался, раздумывая, и поцеловал.