Дрянь такая!
Шрифт:
— Вы их сами вызывали, или они явились без вызова? — уточнила я.
— Без вызова. Сказали, что свет во всем околотке потух, вот они, дескать, и разъезжают… — Домработница виновато посмотрела на меня. — Кто знал, что так получится?
— Я сама не уверена, они это постарались, или кто-то другой, — успокоила я Тамару и уточнила: — Эти электрики только на улице работали, или в дом заходили?
— И на улице, и дома проводку проверяли. И у вас, и у Риммы Витальевны. Часа два возились. Я их чаем пыталась напоить, но они отказались.
— А как они
— В робе рабочей, в такой зеленой, с желтой полосой на спине. «Электросети» написано. Женщина и мужик…
— Женщина? — я даже поперхнулась воздухом от неожиданности.
— Ну да, я сама удивилась. Здоровая, в каске… На столе в гостиной взяла карточку, где вы втроем с Сергеем Николаевичем и с Танюшкой, долго ее разглядывала, потом спрашивает: «Хозяин с хозяйкой?». Я говорю: «Да! Хозяева! И дочка ихняя!». А она еще улыбнулась: «Прекрасная, — говорит, — пара!» И парень, который с ней, тоже смотрел.
— Красивый парень?
— Да, вроде, красивый! — смутилась Тамара. — Только мне теперь как-то не до парней…
Ну, вот, теперь почти не осталось тайн. Но как ловко Людмила обвела меня вокруг пальца! Я ведь ни секунды не сомневалась, что она искренне советует мне обратить внимание на домработницу. И я действительно подозревала Тамару… Но чем я помешала Людмиле, где перебежала ей дорогу, что она решилась так жестоко мне отомстить?
И тут меня словно в голову ударило! Письма! Уж не Людмила ли писала те письма, которые я нашла в шкатулке? Не она ли страдала от неразделенной любви? Тогда понятна ее ненависть. Сережа выбрал меня… Этим отчасти объясняется ее нежелание бывать в нашем доме. Но почему Римма не вспомнила об этой женщине, или она не подозревала об ее существовании? Или наоборот знала, и поэтому просила меня быть осторожной?
Словом, я снова запуталась в своих предположениях, и совсем уж было собралась отправиться к Римме за разъяснениями. Но тут на горизонте снова возник доктор с детской коляской и целой горой прочих покупок. Римма покатила вслед за ним на кухню. И я тихо удалилась, чтобы не мешать им возиться с малышом. Похоже, Денис, без ведома своего отца, так и так стал сыном нашего полка…
Но у меня оставалась еще одна забота, моя дочь, и я, вздохнув, и собрав все свои силы в кулак, направилась в гостиную…
— Нюша! — Кто-то осторожно дунул мне в ухо. — Проснись!
Я резко подняла голову от подушки. В комнате было темно, но не очень, сегодня мы решили не выключать свет во дворе. Рядом посапывала дочь. Обе мы изрядно наревелись, а потом заснули в обнимку на Танькиной кровати.
На фоне окна обрисовался темный силуэт, и я быстро накрыла Татьяну одеялом. Явно пришли по мою душу… Но, может, не заметит… Может, пронесет…
— Кто здесь? — спросила я строго, стараясь не выдать дикий страх, от которого заледенели руки и ноги, а спина покрылась противным липким потом.
— Нюша, — произнес укоризненно силуэт. — Это я. Не узнала?
Я с облегчением перевела дух, это
— Что это ты, аки тать в нощи?
Сергей подошел и сел рядом со мной на постель.
— Почему ты здесь, а не в нашей спальне? Я даже испугался, куда ты подевалась?
— Так получилось, — сказала я, и, натянув халат, предложила: — Пошли в кухню! А то Татьяну разбудим!
Сережа потянулся ко мне, но я его отстранила.
— После! Сначала поговорим после долгой разлуки!
— Аня! Что за тон? В чем я провинился? — произнес Сергей обиженно. — Я вернулся раньше на два дня, а ты сердишься. — В чем дело? Что происходит!
— Это я хочу тебя спросить, что происходит? — я развернулась к нему лицом. — Прошло четыре дня, как ты уехал, вернее, пошли уже пятые сутки. Ты ни разу не отзвонился, не сообщил, как долетел. Ты это можешь как-то объяснить?
— Понимаешь, на этот раз так сложились обстоятельства… — первый раз я видела Сергея таким растерянным. — Но я тебе объясню, чуть позже.
— «Объяснишь, еще, как объяснишь!», — подумала я, стиснув зубы.
Мы вошли в кухню, здесь было почти светло от горевшего над крыльцом фонаря. Сергей был в светлом, своем любимом костюме, и выглядел, как всегда прекрасно, не подумаешь, что у него серьезные проблемы.
— Пригодился костюмчик? — ласково спросила я, и сама того не ожидая, вдруг влепила ему пощечину.
— Нюша? С ума сошла? — Сергей не выругался, не оскорбил меня, он просто растерялся.
— Садись, — кивнула я ему на стул, — и выкладывай, как на духу и про Марину Волкову-Сухорукову, и про сына Дениса, и про Озерки, куда ты сплавил свою большую любовь, и про фирму «Золотая Антилопа», и про Людмилу, которая писала тебе нежные письма и страдала от неразделенной любви.
— Нюша! — Сергей протянул ко мне руку. — О чем ты?
— Заткнись! — рявкнула я. — Я тебе не Нюша! И не смей меня так больше называть!
— Хорошо! Хорошо! — робко сказал он. — Но позволь…
— Не позволю, — сказала я и опустилась на стул по другую сторону стола, — пока ты не расскажешь, где ты был эти дни, зачем брал отпуск без содержания?
— Откуда ты это знаешь? — тихо спросил Сергей. — Кто-то настучал?
Если бы он стал выкручиваться, врать, оправдываться, я бы смогла бы сдержать себя, но он сдался моментально, и я прошипела, ненавидя себя и за этот тон, и за то, что выгляжу сейчас мерзкой бабой.
— Мразь! Подлец! Ты не знаешь, откуда я узнала? От милиции, естественно! Майор Хрусталев! Тебе эта фамилия о чем-то говорит? Управление по борьбе с организованной преступностью. Ты, Сережа, попадаешь у нас под понятие «организованная преступность». Что у тебя шайка, банда? Криминальное сообщество?
— Милиция знает про Озерки? — быстро спросил Сергей, даже в сумраке кухни было заметно, как он побледнел.
— Она знает больше, чем ты думаешь! — огрызнулась я. — Хочу тебя огорчить, твою Марину убили. Твои старинные приятели…