Дрянной учитель
Шрифт:
* * *
Когда приезжаю в больницу, то немедленно спрашиваю номер ее палаты и поднимаюсь наверх. Сердце колотится, пот стекает по спине, когда я тороплюсь по коридорам к маме. Когда наконец нахожу ее, вижу, что она лежит в постели с закрытыми глазами, и боюсь худшего.
— Мам! — Со слезами на глазах бегу к ее кровати и крепко обнимаю, но она не отвечает.
— Привет, хорошо, что ты приехала. — Входит медсестра.
— Привет, — говорю я, убирая волосы с мокрого лица. —
— Анестетики. Ей дали много морфина в качестве обезболивающего.
— О… Что случилось? — спрашиваю, садясь на стул рядом с кроватью.
Медсестра вешает новый пакет с антибиотиком на ее капельницу и проверяет показатели.
— Ну, мы на самом деле не знаем точно, так как она, казалось, была совершенно сбита с толку. Заикалась, что-то пролепетала парамедикам о лестнице. Мы думаем, она упала. Удивительно, что ей даже удалось позвонить нам.
Мой взгляд падает на синяки на ее лице, и я произношу:
— Не думаю, что причиной этому стало падение с лестницы.
Она вскидывает брови.
— Возможно. Мы не знаем. Она не сказала ничего, только позвонить тебе.
— Хорошо. — Я поджимаю губы. — Как насчет ее парня?
— Эээ… Да, ему мы тоже звонили. Он ничего не сказал, только подтвердил, что она упала с лестницы.
— Ну да, — хмурюсь я.
— Кажется, он пьет кофе. Если тоже захочешь, можешь купить его по коридору налево, — улыбается она.
— Нет, спасибо, — отвечаю я. — Просто хочу остаться с мамой на секунду. Если все в порядке.
— Конечно. Я оставлю вас вдвоем. О, она может скоро проснуться. Доза морфина была уменьшена, поэтому она не будет все время вялой.
— Спасибо, — говорю я, когда она выходит из комнаты.
Я глубоко вздыхаю, а затем глажу маму по щеке.
— Эх, мама… что он с тобой сделал?
Уголок ее рта дергается, мама издает мягкий стон. Я улыбаюсь, борясь со слезами.
— Тсс… не разговаривай пока.
— О, ты тоже здесь. Не могла приехать раньше?
Как только слышу его противный голос, оборачиваюсь и рычу:
— Это все твоя вина.
— В чем? Что тебя не было рядом? — фыркает он. — Это все ты, девочка.
— Не разговаривай со мной. Ты достаточно сказал, — бросаю я. — Я не хочу, чтобы ты находился рядом с моей мамой или со мной.
— Ну, не повезло, малыш, потому что это моя женщина.
— Она не твоя. Это тебе не предмет, которым ты владеешь, а человек, и я знаю, что она не просто упала с лестницы.
Его лицо перекашивает.
— Что? Ты полагаешь, что это сделал я? Чушь собачья.
Мама вдруг зажмурилась, и я тут же переключаюсь на нее.
— Мам! — Я хватаю ее за руку и сжимаю. — Я здесь.
— Хейли? — Она поднимает руку и вытирает лоб. — Боже, я рада, что ты здесь, — бормочет она, но я прекрасно ее понимаю.
—
— Мне приснился такой плохой сон. И я чувствую себя сонной. Как будто сплю уже несколько дней.
— Это медикаменты, — говорю я со слабым смешком.
— Да, и потому что она ленивая пизда.
— Заткнись! — говорю я, оборачиваясь. — Просто заткнись.
В бешенстве он бросает свой кофейный стаканчик на стол и рявкает:
— Как ты смеешь говорить со мной таким тоном?
— Прекратите… — бормочет мама.
— Нет, тебе нужно научиться вести себя.
— А тебе нужно научиться держать руки подальше от моей мамы, — рычу я.
— Что ты сказала? — Его брови сходятся на лбу, а кулаки сжимаются.
— Ты меня услышал. Я знаю, что это твоих рук дело.
— Если бы она не была такой неуклюжей, то не спотыкалась бы о лестницу все время. Не вини меня, малышка, тебя даже не было рядом. Ты была слишком занята тем, что трахалась с другими в этом своем дурацком колледже, где не узнала нихрена нового.
— Пожалуйста… не ссорьтесь… — произносит мама.
Слезы застилают мне глаза.
— Ты ничего не знаешь обо мне. Или о моей маме. Мне плевать, что ты скажешь. Я знаю, что ты ударил ее. Таких ушибов на лице не бывает из-за «падения с лестницы». — Я показываю кавычки в воздухе.
— Хейли… — начинает мама.
— Нет, мам, с меня хватит притворства. Хватит лжи. Тебе тоже должно быть достаточно. Посмотри, что он с тобой сделал.
Я снова возвращаю внимание на него.
— Ты — единственная причина, по которой весь наш мир превратился в дерьмо. Ты все разрушил. Меня. Маму. Ублюдок!
— С меня хватит!
Он заносит кулак и угрожающе шагает вперед.
В этот момент в комнату входит медсестра, и он быстро опускает руку, делая вид, что потягивается и зевает. Затем снова выходит из комнаты, бросая на медсестру взгляд с немой угрозой. Медсестра просто стоит в дверях и хмурится, поворачивая голову, чтобы проследить за ним.
— Тот еще экземпляр, — говорит она. — Извините.
— Я знаю, — отвечаю я.
— Хейли… — кашляет мама.
— Я ненавижу его, — хватаю ее руку и смотрю в глаза. — Мама. Пожалуйста.
— Мне жаль, Хейли, — произносит она, ее глаза наполняются слезами.
Я сжимаю губы, пытаясь сдержать свои.
— Я знаю.
— Нет, не знаешь. Мне очень жаль, что я снова поставила тебя в такое положение.
— Я в порядке, мама, правда. Подумай о себе.
Она тянется к моей щеке и проводит по ней большим пальцем.
— Такая красивая, умная девочка. Тебе достались гены отца, не мои.
Я улыбаюсь.
— И твоя заботливая и прощающая натура, — отвечаю.
— Хейли...— Она делает паузу. — Я соврала.