Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг
Шрифт:
— От мозолей. Когда работаешь мотыгой под дождем, пластыри не держатся.
— Может, проще надеть перчатки?
— Некоторые так и делают, — произнес Марк. Судя по его тону, он не очень уважал подобных людей.
— Вы не против, если мы посмотрим, что там? — спросил я.
Он хмуро взглянул на меня, но раскрутил ленту и, помедлив, бросил на стол. Затем насмешливо поднял руки.
— Ну как вам это нравится?
Кэсси перегнулась еще дальше, опершись локтями на стол, внимательно все рассмотрела, кивнула и жестом
— Ух ты, — пробормотала Кэсси. — Откуда они у вас?
Марк равнодушно пожал плечами.
— Обычно они твердые, но пару недель меня не было на раскопках — повредил спину и занимался сортировкой находок, — вот кожа и размякла. А когда приступил к работе, появились волдыри.
— Представляю, как вас расстроил этот перерыв, — заметила Кэсси.
— Все в порядке. Просто время поджимает.
Я взял изоленту двумя пальцами и бросил в мусорное ведро.
— Где вы находились в понедельник вечером? — спросил я, прислонившись к стене за спиной Марка.
— В нашем домике. Я вчера вам говорил.
— Вы член движения «Долой шоссе»?!
— Да. Как и большинство из нас. Однажды к нам наведался Девлин и спросил, не хотим ли мы присоединиться. Насколько мне известно, в этом нет ничего противозаконного.
— Вы знаете Джонатана Девлина?
— Ну да, я же только что сказал. Мы не закадычные приятели, но я с ним знаком.
Я перегнулся через его плечо и стал перебирать фотографии с места преступления, на секунду показывая каждую, но не давая разглядеть как следует.
— А нам вы заявили, что не знаете эту девочку.
Марк взял снимок кончиками пальцев и с безразличным видом долго рассматривал.
— Я видел ее на раскопках, но не знаю, как зовут. А что, разве должен?
— Полагаю, да, — подтвердил я. — Это дочь Девлина.
Он резко обернулся и взглянул на меня, сдвинув брови, потом опять уставился на фото. После короткой паузы он покачал головой.
— Нет. Я встречал дочь Девлина во время демонстраций, еще весной, но она гораздо старше. Розмари или Розалин, что-то вроде этого.
— Что вы о ней думаете? — спросила Кэсси.
Марк пожал плечами.
— Симпатичная девушка. Любит поговорить. Она сидела за столиком регистрации, собирала подписи, но мне показалась, что ей больше хотелось флиртовать с парнями, нежели протестовать.
— Значит, она показалась вам красивой, — произнес я, подойдя к зеркальному стеклу и разглядывая свой подбородок.
— Довольно миловидная. Не в моем вкусе.
— Но вы заметили, что она отсутствовала на следующих демонстрациях. Хотели с ней встретиться?
Я увидел в зеркале, как он с подозрением уставился мне в спину. Затем отложил фото и вскинул голову.
— Нет.
— Вы пытались установить с ней какой-нибудь контакт?
—
— Как вы узнали, что она дочь Девлина?
— Не помню.
Наш разговор нравился мне все меньше. Марк отвечал резко и нетерпеливо — его сбивал с толку град беспорядочных вопросов, — но ни нервным, ни испуганным не выглядел. Допрос вызывал у Марка лишь раздражение, я не замечал в нем ничего похожего на чувство вины.
— Скажите, — обратилась к нему Кэсси, — что вообще за проблема с шоссе?
Марк усмехнулся:
— О, это очень милая история. Правительство объявило о планах строительства в 2000 году. Все знали, что район очень богат в смысле археологии, поэтому туда послали группу ученых. Обследовав место, они сообщили, что оно еще важнее и интереснее, чем они думали, и только идиот может строить там дорогу. Шоссе надо перенести. Правительство ответило — ах как интересно, большое спасибо, и оставило все как есть. Пришлось приложить титанические усилия, чтобы они разрешили раскопки. Наконец нам дали «добро» два года на работу, хотя нужно как минимум пять. С тех пор тысячи людей протестуют против этой дороги разными способами — петиции, демонстрации, судебные иски. Правительство даже ухом не ведет.
— Но почему? — удивилась Кэсси. — Почему они просто не передвинут шоссе?
Марк пожал плечами и раздраженно скривил губы.
— А что вы меня спрашиваете? Лет через десять — пятнадцать все выяснится в каком-нибудь суде. Но будет уже поздно.
— Как насчет вторника? — спросил я. — Где вы находились ночью?
— Все там же — в нашем домике. Теперь я могу идти?
— Пока нет. Когда вы в последний раз провели ночь на месте раскопок?
Марк слегка напрягся.
— Я никогда не был там ночью, — произнес он после паузы.
— Правда? И в соседнем лесу тоже?
— А кто сказал, что я там находился?
— Бросьте, Марк! — резко вмешалась Кэсси. — Вы ночевали там в понедельник или во вторник. Если понадобится, мы представим веские доказательства, но это будет напрасной тратой времени, в том числе для вас. Я не думаю, что вы убивали девочку, но мы хотим знать, что вы делали в лесу и что там видели и слышали. Мы можем потратить остаток дня, вытягивая из вас информацию, а можем покончить с этим прямо сейчас и вернуть вас на работу. Решайте сами.
— Какие еще доказательства? — скептически поинтересовался Марк.
Кэсси заговорщицки улыбнулась, достала из кармана полиэтиленовый пакетик и покачала им перед носом у археолога.
— ДНК. Вы оставили окурки на своем привале.
— Черт, — пробормотал Марк, глядя на пакетик. Казалось, он не знал, надо ему сердиться или нет.
— Я просто выполняла свою работу, — весело пояснила Кэсси и убрала улику.
— Черт, — повторил Марк. Он прикусил губу, но не удержался от хмурой усмешки. — А я попался как дурак. Вы та еще штучка.