Дуэт с Герцогом Сиреной
Шрифт:
И тут… наконец, раздается еще один голос. Голос из глубины. Тот, который каким-то образом всегда знает слова раньше, чем я их пою. Гармонии до того, как они мне понадобятся.
Проходит еще больше времени, я думаю. Время — это такое смертное понятие. Теперь я понимаю, что имели в виду те старые боги, когда пытались донести до меня эту мысль.
Но я не одна из тех могущественных существ из времен задолго до эпохи смертных, не совсем. Но и я не та, кем была раньше. Я снова изменилась. Я новая. И в то же время каким-то образом древняя. Вечная, но мимолетная.
Но я не одинока в этой особой ответственности. Другой голос продолжает петь. Все громче и громче. Он взывает ко мне так, как умеет только он. И только я могу его услышать.
Я пришел за тобой, как ты и просила, поет он. Мы отдали миру. Мы принесли жертву и стабилизировали ситуацию. Нам больше нечего бояться. Теперь нам снова пора жить.
Поначалу я боюсь покидать пределы своего нового дома. Здесь безопасно и комфортно. Его песня терпеливо и успокаивающе, но в то же время как-то напоминает мне, что неподвижность мне не подходит. Затворничество, даже по собственному желанию, не в моем характере — именно оно привело к гибели последней женщины, занимавшей этот застой, каким бы манящим ни был комфорт. Ради всех тех, о ком я забочусь, за кого отвечаю, я должна двигаться.
Наконец, я начинаю извиваться, выходя из рамок своего крошечного мирка. Растягиваюсь. Толкаюсь. Пытаюсь проверить барьеры, которые пытаются удержать меня на месте — удержать меня такой, какая я есть. Они уже сомкнулись вокруг меня, застывая на месте.
Нет, на этот раз все будет иначе… Я не древняя богиня, пытающаяся выжить в мире, который больше не создан для нее. Я родилась в землях смертных, меня вылепили их люди, я до сих пор ношу их отметины на своей плоти. Я Виктория, моряк, исследователь, любимая и боец. Во мне слишком много всего разного, чтобы тихо угаснуть и позволить этим древесным копьям пронзить мое сердце и удержать меня на месте.
Проходит, кажется, целая вечность, пока я толкаюсь и тянусь, исследуя свои силы и овладевая клеткой, в которой я нахожусь. Все это время моя душа поет жизнь в мир, а его далекий голос зовет меня. Наконец я нахожу выход. Дерево прислушивается к моим командам, и передо мной образуется туннель. Задыхаясь, я извиваюсь и протискиваюсь сквозь него, пробиваясь к далекому солнечному свету. Распустив нежные лепестки и шепча обещания, я возвращаюсь в мир смертных.
Песня звучит громче. Дуэт, который годами заполнял задворки моего сознания. Она сильна, как шторм. Такая же требовательная, как приливы и отливы, которые бьются о берега, собранные в корнях моего дерева.
— Вик-Виктория? — Кевхан там, на берегу. На нем одежда сирены и медальоны. На нем нарисованы знаки. В ушах звучат песни о защите. Теперь я легко читаю надписи — тем более, что именно я пела их для него. Он стабилизирован под моими ветвями, но я еще многое могу для него сделать.
— Здравствуйте,
— Прошло почти четыре года. — Лючия делает шаг вперед.
— Спасибо, что охраняешь Кевхана и заботишься о том, чтобы его душа была так же стабильна в этом мире, как и моя, — тепло говорю я.
— Я надеялась, что правильно расслышал твою песню. — Она склоняет голову. Смутно я понимаю, что один из многих голосов, которые я слышала, был ее. Все это время я бездумно общалась с ней. Напевала сиренам новые наставления о том, как процветать.
Глаза Кевхана заблестели.
— Как… как ты…
— Рада видеть, что ты все еще в порядке. — Я сжимаю его плечо и прерываю вопрос. Он не смог бы понять ответ, даже если бы я хорошо объяснила. Я здесь благодаря сочетанию времени и магии, доставшейся мне по наследству. Сила, которой я обладаю от имени богини, стала моей честью и обязанностью. В конце концов, я остановилась на простом объяснении, которое он, возможно, поймет. — Я здесь точно так же, как и ты.
— Как призрак? — Это объяснение, по-видимому, единственный способ, которым его смертный разум может понять свои новые обстоятельства.
— В некотором роде. — Я поворачиваюсь к Лючии. — А остальные твои сородичи?
— В Вечном Море никогда не было лучше. Наши моря чисты, а народ силен. Почти настолько, что поговаривают о том, чтобы снова обратиться к фейри на нашем юге. Возможно, наконец, восстановить сухопутный мост, соединявший этот остров с остальной частью Мидскейпа, чтобы другие могли прийти поклониться твоему алтарю.
— Я не из тех, кому поклоняются. — На моих губах появилась легкая улыбка. — Я всего лишь посланник Леди, которой мы все должны поклоняться. — Ее жертвы не будут забыты до тех пор, пока я хожу по этому миру.
— Понятно. — Лючия склоняет голову. Я направляюсь к туннелю, ведущему к главному входу на остров — тому самому, по которому, как мне кажется, я поднялся всего несколько дней назад. — Фенни по-прежнему Герцогиня Копья. Хор решил назначить меня Герцогиней Веры, учитывая решение Вентриса покинуть свой пост. — Лючия пытается следовать за мной. Кевхан идет рядом с ней. — Но ты должна кое-что знать…
Я протягиваю руку, останавливая их.
— Я уже знаю. И это воссоединение я хотела бы провести наедине.
Они улыбаются, когда я ухожу, почти скользнув по туннелю в своей спешке. Я выхожу на другую сторону, и мой взгляд встречается с другим мужчиной, который так же хорошо знаком, как ощущение песни в моей душе и силы в моих венах.
Мой партнер, второй певец моего вечного дуэта, появляется из океана. Морская пена и вода вздымаются вверх, принимая форму человека, превращаясь в плоть, такую же, как я помню. Илрит так же красив, как и тогда, когда я впервые увидела его. Такой же неземной, каким я представляю себя сейчас. Его отметины противоположны моим, но во всем остальном идентичны. Он моя пара, мое зеркало и противовес.