Дух лунной башни

Бахтиярова Анна

Всё изменилось вмиг. Зрачки глубоких небесных глаз преподавательницы расширились, речь оборвалась. Но я почувствовала ЭТО еще раньше. Первым потеплел затылок, от него горячая волна побежала дальше - к вытянутой ладони, к самым кончикам пальцев. Я перевела на них изумленный взгляд и едва сдержала крик. Нет, я не увидела ярких искр, сыплющихся вниз, как у магини. Но по коже пробежали тонкие молнии. Едва заметные, черно-синие.

– Сядь на место!
– приказала Дитрих прежде, чем молнии заметил кто-то еще. В голосе вместе с яростью прозвучал страх.

Дважды повторять не требовалось. Я миновала грань, отделяющую угол

полуцветов от полноценных магов со скоростью прыткого зайца, не понимая, что сейчас приключилось. Плюхнулась рядом с Шемом, не смея глядеть на стерву-магиню.

Но она быстро взяла себя в руки.

– Продолжим урок. Что касается опоздавших, завтра вас ждет отработка наказания в кабинете мэтра Шаадея. Не сомневаюсь, он обрадуется помощникам. Это и вас касается, Нильс Бернарду. Появление в классе даже на секунду позже меня неприемлемо.

Я покосилась на проштрафившегося мальчишку. Но не заметила и намека на огорчение. На бледном лице застыла печать обреченности. Кажется, наказание Дитрих стало наименьшей из его проблем.

Глава 8. Ночь духа

Я весь день украдкой рассматривала ладони. И на оставшихся уроках, и во время обеда в секторе полуцветов, и в классе мэтра Шаадея, куда мы с Агнией и мальчишкой Нильсом явились отрабатывать наказание. Ладони, как ладони. Исчерченные линиями и не столь изнеженные, как у многих учениц. И всё же особенные, показавшие подобие цветовых искр.

Невозможно, но факт. Я сама это видела. Как и стерва Дитрих.

– Чего копаешься?
– спросила Агния сердито.
– По-прежнему не жалеешь, что осталась со мной в коридоре?

– Не жалею, - буркнула я и снова взялась за серебряный нож.

Потрошить рыб ради икры не самое приятное занятие на свете, но сама виновата. Хорошо хоть мэтр Шаадей, озаботивший нас троих «важным» делом, не стоял над душой. Пообещал вернуться к девяти вечера, объявив, что, если не разделаемся с парой бочек к этому времени, продолжим завтра. Агнию такой вариант не устроил, и она принялась за дело с рвением лучшей ученицы. Я копалась, от запаха рыбьих потрохов мутило - того гляди, наизнанку вывернет.

От Нильса, нарочно севшего от нас на расстоянии, прока было еще меньше. Он не привык марать руки, его нож не резал, а гладил белые брюха рыбин, и с каждой он возился минут пятнадцать. К тому же, мысли его витали точно не здесь. Отсутствующий взгляд и тяжкие вздохи подтверждали мою гипотезу о неприятностях, в которые загремел полноценный мальчишка. Впрочем, мне-то какое дело?

В девятом часу в класс заглянули два старшекурсника. Бросили косые взгляды на нас с Агнией, но предпочли не задираться. Два полуцвета - не один. Тем более, пришли они к Нильсу. Рыжеволосый верзила наклонился к уху мальчишки и что-то зашептал. Я не прислушивалась, но разобрала два знакомых слова «лунная башня», и напряглась. Элиас рассказывал, что старшие ученики устраивают испытания для новичков, подбивая на ночные вылазки в упомянутую часть замка. В запрещенную часть. В ту самую, где, по словам Дитрих, на днях видели призрака.

Нильс тяжело вздохнул, но кивнул, подчиняясь воле парней.

«Ну и дурак», - подумала я, но вслух ничего не сказала. Хочет маленький идиот нарваться на исключение - это право. Вмешиваться в дела полноценных - себе дороже. Я завела в Гвендарлин достаточно врагов, чтобы множить их каждую неделю.

Ужинать

нам с Агнией пришлось на кухне. Остальные обитатели особого сектора покончили с трапезой, и дежурные навели в столовой порядок. Ели молча. Уставшая подруга запихивала в рот всё подряд, у меня кусок с трудом лез в горло. Даже после душа чудился мерзкий запах сырой рыбы и ее внутренностей. В итоге я ограничилась чаем с медовыми печеньями.

Покинув кухню, мы наткнулись на собрание в общей гостиной.

Солировал Кайл Нестор. Стоял перед полуцветами с важным видом мэтра.

– Напоминаю, сегодня ночь духа. Вы уснете, едва доберетесь до постелей. Если вдруг очнетесь до утра, не забывайте главное правило Гвендарлин: ученикам запрещено покидать сектора в новолуние. Но даже в собственных спальнях будьте осторожны. Не забывайте о призраках, высасывающих силы. Приятных снов желать не стану. Нынче ночь кошмаров. Завтра большинство из нас проснется разбитыми.

Лиан обреченно вздохнул, Шем испуганно вжал голову в плечи и огляделся, ища на лицах старожилов недоверие к словам старосты или веселье. Но все стояли напряженными, не сомневаясь, что всё случится именно так, как сказал Кайл.

– Плевать, - шепнула я Шему.
– Даже если в замке живут духи, их точно не больше учеников. На каждого страшилок не хватит.

– А вдруг они чересчур деятельные. Ночь-то длинная.

Остаток вечера я провела в постели с библиотечной книгой, за которой сбегала до наказания у мэтра Шаадея. Точнее, с брошюрой. Настоящей книгой тему не удостоили. Речь шла о нас - полуцветах. А, точнее, о наших особенностях. Пролистав главу за главой, я убедилась, что Дитрих права: несовместимые ублюдки испокон веков полностью лишены цветовых искр, как и едва заметных молний. Даже сильные полуцветы. Да, чем могущественнее отец с матерью, тем больше способен продемонстрировать неправильный ребенок. Но он все равно пустышка. Сосуд, наполненный не пламенем, а его тенью. Иное, по определению, невозможно.

Значит, либо нам с магиней померещилось, причем, обеим сразу. Либо...

Я понятия не имела, что следует за этим «либо».

Чем дальше я читала, тем сильнее тонкой иглой кололо ощущение недосказанности. В книжке мельком упоминалось, что полуцветы появились примерно восемь столетий назад. Прежде в связях несовместимых магов дети попросту не рождались. Однако почему ситуация изменилась, в брошюре объяснить не потрудились. Или не знали ответа. Может, магия дала сбой? Не случайно Дитрих назвала нас ошибкой.

Зато из тоненькой книжонки я почерпнула, что полуцветы чаще получают способности по женской линии. От матерей или бабушек. Но это точно не мой случай. Мать Ренет - Ива - была светлой магиней. Повелевала растениями, как и дед. Не всеми подряд, а лесными.

Помогала окрепнуть слабеньким стволам, не знавшим листвы, делала плодовитыми поникшие орешники и дикую малину. Но особенно любила сосны. Иногда Ренет расставляла по вазам мохнатые ветки этого хвойного дерева - в память о матери.

Я захлопнула книжонку. Родиться полуцветом мерзко. Но еще хуже оказаться нестандартным полуцветом. Унаследуй я способности Ренет или Ивы, о будущем можно было бы не беспокоиться. Хранитель растений без работы не останется при любом раскладе. Мне же досталась бешенная черная мощь и странная связь с Урсулом. Тоже мне счастье - стать мастером подслушивания чужих разговоров!