Духов день
Шрифт:
И вот тут было самое интересное. Голова, по большому счёту, была человеческой. Покрытая смуглой кожей, с широким приплюснутым носом и закрытыми глазами. Однако были и кое-какие отличия. Во-первых, от скул, через щёки до подбородка тянулись белые молнии. Они не выглядели, как татуировка или краска — нет. Казалось, что это нечто вроде пластиковых или металлических вставок. Сделанных до такой степени ювелирно, что возникали сомнения: а может, это и не вставки вовсе? Может, так всё изначально и задумано матушкой-природой?..
А,
Но — нет. Это было что-то другое.
— Итак. Что мы имеем, — сказал я, глядя на голову. — Мы имеем разбросанные тут и там части каких-то гуманоидных существ. И эти части живы — по крайней мере, до тех пор, пока не разрушен контейнеры, в которых они содержатся. В частности голова обладает телепатическими способностями. Выводы?
Я подождал. Мёртвая голова молчала. Спасибо ей хоть за это.
— Выводы довольно просты и очевидны. Кто-то разобрал одного или нескольких существ и законсервировал их по частям. Для чего так делают?.. Навскидку — для того, чтобы долго их хранить, не тратя при этом продукты питания. А потом, когда придёт время, конструктор можно собрать. И получить бойца. Способного, как минимум, подчинять мысли людей. Причём, насколько я понимаю, это всего один пункт в списке его умений. Есть вероятность, что не самый значительный…
Я покачал головой. Н-да уж. Перспективка, конечно. Одно радует: если до сих пор, за многие века, никто ни одного такого звездюка не собрал — значит, собирать попросту некому. Ну, либо собиралка сломалась.
— Ладно, — вздохнул я. — Чем больше нас, тем меньше их. Надо будет однажды разрезать вас всех, вытащить из этой смолы и сжечь. Может, там ещё и кости содержатся, хабара подсоберу… Но позже. А пока — извиняй, голова. Дела у меня. Про Захара, вот, чуть было не забыл.
Я положил голову обратно в банку, банку поставил в сейф, рядом поставил крышку с удерживающим дух Знаком. И запер сейф.
Перенёсся в Оплот и, как только вышел из кабины, увидел Захара. Да не одного, а с Земляной.
Пока суд да дело, спортплощадка во дворе продолжала строиться руками неизвестных мне строителей. Вот, например, силовая скамья со штангой уже были полностью готовы. И под этой штангой как раз лежала Земляна.
Она, стиснув зубы, с рычанием выжала снаряд и брякнула его на стойки. Захар, обалдуина, стоял у противоположного конца скамьи, где были ноги Земляны. Страховать даже не подумал.
— Подумаешь,
— Ну попробуй, — сказала Земляна и поднялась, уступая место.
Захар тут же плюхнулся на скамью и схватился за штангу. Гриф сжал как попало, большие пальцы положив с той же стороны, что и все остальные. И сдёрнул снаряд со стоек.
С точки зрения Захара, видимо, самый труд заключался в том, чтобы штангу поднять, а опустится-то она сама, Исаак Ньютон не даст соврать. Так зачем же, спрашивается, зря мышцы напрягать? И Захар был абсолютно прав: штанга с охотой полетела к его ключицам.
Хорошо хоть Земляна оказалась не лыком шита. Она ловко подхватила штангу посередине, на сгибы локтей.
— Ну?! — рявкнула. — Жми давай!
Захар, обалдевший от таких поворотов, начал жать, но тут же завопил:
— Не надо помогать, я сам!
— Сам-сам, я не тяну ведь. Держу просто на всякий случай, — соврала Земляна.
Я-то хорошо видел, как напряглись её мышцы и застыло лицо. Тяжеленную штангу поднимала в основном она. Тем не менее, поставив её на стойки, даже не перевела дух. Только сказала Захару:
— Ну, молодец, не ожидала. Силён!
Захар, довольный, как слон, поднялся. Я только головой покачал. Как ребёнок, блин…
— Развлекаетесь? — спросил, подойдя ближе.
— Отчего бы и не поразвлекаться, когда дело сделано, — улыбнулась мне Земляна.
— О, а я уж думал, ты про меня забыл, — попенял Захар.
— Тебя забудешь… Ладно, раз уж встретились, может, давайте все ко мне?
— И что мы там будем делать? — прищурилась Земляна.
— Шашлычков пожарим, отдохнём, как белые люди… О Знаках поболтаем.
— А чего о них болтать-то?
— А ты не забыла, у нас разговор был о том, чтобы Знаками обменяться? Так вот, я считаю, время пришло. Добро пожаловать в гости! Да идём уже, чего ты как неродная?
Земляна сдалась, и мы по очереди — сначала я, потом — Земляна с Захаром — переместились ко мне домой. Там я немедленно поинтересовался у тётки Натальи, как обстоят дела насчёт шашлыков.
— Мясо-то есть, — сказала та, немного обалдев от внезапности вопроса. — Но это ведь замариновать нужно бы с вечера ещё…
— Логично. Но неужели ж ничего придумать нельзя?
— Так давайте, я вам просто на улице стол накрою? На обед у нас нынче рябчики в бруснике…
— В бруснике?
— Ну да.
— А её разве не по осени собирают?
— По осени. Ну так она ж на холоде лежит, с осени и хранится.
— Так. Стоп. А холод у нас откуда?
До сих пор этот вопрос мне как-то не приходил в голову. А тётка Наталья вела себя абсолютно незамутнённо. Ясно было, что ничего скрывать от меня ничего даже не думала, а просто воспринимала всё как должное.