Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Ваайман Кейс

и, поступая так, становятся тем или этим творением. Азиз аль-Дин Насафи говорит: «Согласно тому, предполагает ли он качества того или иного творения, он становится этим или другим творением, хотя внешне он может иметь форму человека»*⁰². Теперь мы понимаем ответ Корана: после смерти становится явным, с каким творением идентифицировал себя умерший. Таким образом, может случиться, что в воскресении тот, кто полностью идентифицировал себя с камнем, станет камнем. Тот, кто идентифицировал себя с железом, станет железом «или другим каким-либо творением из тех, которые по вашему представлению неудобоизменимы». Чтобы достигнуть Бога после смерти, человек должен освоить в своем существе множество Божьих имен в течение своей жизни. «Мое сердце стало вместилищем для всякой формы, — говорит Ибн Араби, — пастбищем для газелей и монастырем для христианских

монахов»³⁰³. В воскресении Бог явится во множестве форм, но Его творения будут отрицать Его, пока Он не явится в форме, соответствующей их собственной вере, то есть их собственным идентификациям. И только совершенный человек, который интериоризи- ровал все божественные имена в равновесии, опознает Бога в любой форме, какую Он явит. «Кто ограничивает Бога, тот отрицает Его во всем, кроме своего собственного ограничения, узнавая Его лишь тогда, когда Он проявляет Себя в рамках этого ограничения. Но тот, кто освобождает Его от всякого ограничения, никогда не отрицает Его, узнавая Его в любой форме, в какой бы Он ни явился»³⁰⁴.

Становление и нестановление

«Кто же вернет нас?» — был вопрос. Ответ: «Тот, который создал вас в первый раз». В этом ответе конец связывается с началом. На фоне вышесказанного это понятно: конец заключен в начале. Коран говорит: «Как Он вас сотворил впервые, так вы и вернетесь!» (7:29). Эсхатология имплицитно заключена в истоках. Основополагающее видение выразил Руми:

Я умер как минерал и сделался растением,

Я умер как растение и вновь возник как животное.

Я умер как животное, и я был Человек.

Чего мне бояться?

Когда я был меньше, умирая?

Но еще раз умру я как Человек, чтобы воспарить С блаженными ангелами; но даже ангельскую природу Я должен преодолеть: все, кроме Бога, исчезает.

Когда я пожертвую своей ангельской душой,

Я стану тем, что никакой разум никогда не постигал.

О,пусть меня не будет! Ибо Несуществование

Возвещает в органных звуках: «К Нему мы вернемся!» (Сура 2:153)⁵⁰⁵

Руми описывает весь путь от минерала до несуществования, от неодушевленной материи до «возвращения» (эсхатон [1016] ). Этот путь есть процесс умирания и воскресения. Ни одно состояние не конечно, даже ангельское. Конечное состояние есть не-состояние, не-становление (фана). Тогда душа возвращается к Тому, Кто сотворил ее.

Эсхатон — сейчас

«Когда это?» — был вопрос. Коран ответил: «Может быть, будет это близко». Конец уже действует в настоящем, просто наше сознание закрыто для этого. Коран пытается дразнящими словами сообщить о том, что конец — уже сейчас. «Что у вас, то погибнет; а что у Бога, то вечно» [1017] (16:98). «Всякая вещь гибнет, кроме Его лика» (28:88). «Поистине, мы принадлежим Аллаху, и к нему мы возвращаемся» (2:156) [1018] ³⁰⁶. Мистик живет, зная о воскресении. Он совершил свой побег из становления; он достиг «не-становления» (фана), он больше

1016

«Конец» (греч.). — Прим. пер.

1017

Пер. Г. С. Саблукова. — Прим. пер.

1018

Последние две цитаты — пер. И. Ю. Крачковского. — Прим. пер. т См. W. Chittick, ibid., 379.

не пребывает в «состоянии», налагаемом на него извне. На этом основании Руми может сказать: «В мире нет никакого дервиша; а если б и был такой, то этот дервиш был бы в действительности несуществующим. Он существует относительно выживания его сущности, но его атрибуты растворяются в атрибутах Бога. Как пламя свечи в присутствии солнца, он не существует, хотя он существует в терминах формы» ^[1019] . В действительности дервиш, то есть совершенно отделенный, совершенно свободный от «Я», исчез в существовании Бога, как свет свечи исчезает в свете солнца. Это способ существования Мухаммада: «Мухаммад дважды рожден в мире: он умер для всякой временной потери и обретения: он был сто воскресений здесь и теперь»* ^[1020] .

1019

Руми,

Матнави 3, 3669.

1020

508 Ibid. 6, 742.

Есть только Бог

Коран говорит: «Когда Он позовет вас, вы услышите». Мистики истолковывают это высказывание как две стороны одного события: наше слышание есть Его зов. Как говорит Руми: «Без твоей речи душа не имеет уха. Без твоего уха душа не имеет языка» ^[1021] . Слово Бога творит ухо, ухо Бога творит речь. Воскресение значит стать той истиной, что реален только Бог. Чтобы проиллюстрировать эту истину, Руми использует великолепный образ коня, оставляющего след от копыта в пыли: «Мое “Я” ушло ради Его “Я”. Мое “Я” ушло, лишь Он остался. Я вьюсь, словно пыль под копытом коня. Индивидуальная душа стала пылью: единственный след ее — отпечаток Его ног в пыли. Стань пылью у Его ног ради этого отпечатка и будь подобен диадеме на голове Императора» ^[1022] . Человеческое «эго» преобразилось в Единое. Это Единство есть эсхатон, по которому воздыхает всякая жизнь.

1021

909 Руми, Диван-и Кабир, 697; цит. по: A. Schimmel, Mystische Dimensionen des Islam. Die Geschichte des Sufismus, Miinchen, 1992, 452.

1022

Руми, Матнави 2, 1170.

Когда муха погружена в мед, все члены ее тельца уменьшаются до одного и того же состояния, и она не шевелится. Подобным образом, термин «поглощенность Богом» применим к тому, у кого нет никакого сознательного существования, или инициативы, или движения. Всякое действие, исходящее от него, не принадлежит ему самому. Если он еще борется в меду или если кричит: «Ой, я тону!», — о нем нельзя сказать, что он в состоянии поглощенности. Именно это означают слова: «Я — Бог». Люди воображают, будто это самонадеянное притязание, в то время как по-настоящему самонадеянное притязание — это говорить: «Я — раб Божий»; а «Я — Бог» — выражение великого смирения. Человек, который говорит: «Я — раб Божий», утверждает два существования: свое собственное и Божье, — но тот, кто говорит: «Я — Бог», — сделал себя несуществующим, отказался от себя и говорит: «Я — Бог», — то есть: «Я — ничто, Он — всё: нет бытия, кроме бытия Бога». Это предел смирения и самоуничижения ^[1023] .

1023

Руми, Фихи, ма фихи 49.

Библиография

Ancona G., II significato escatologico cristiano della morte, Roma, 1990.

Chung Y., Following in Christ’s Footsteps. The Ideal of the Imitation of Christ in Origen's Spirituality, Ann Arbor, Michigan, 1998.

Cmix, Crucify, Chemin de croix. La Vie Spirituelle t. 141, 1987, № 674.

Durchholz E. & Knoepffler N., Franziskus, Ignatius und die NachfolgeJesu. Eine theologische und psychologische Deutung, Innsbruck — Wien, 1995.

Gandlau Т., Trinitdt und Kreuz. Die Nachfolge Christi in der MystagogieJohannes Taulers, Freiburg etc., 1992.

Kavunguvalappil A., Theology of Suffering and Cross in the Life and Works of Blessed Edith Stein, Frankfurt a.M. etc., 1998.

KlECHLE S., Kreuzesnachfolge. Eine theologisch-anthropologische Studie zur ignatianischen Spiritualitat, Wurzburg, 1996.

Klappert B., Woraufwir hoffen. Das Kommen Gottes und der WegJesu Christi, Giitersloh, 1997.

Martin D., Al-Fana' (Mystical Annihilation of the Soul) and Al-Baqa’ (Subsistence of the Soul) in the Work of Abu al-Qasim cd-Junayd al-Baghdadi, Ann Arbor, Michigan, 1990.

Mitchell D., The Message of the Psalter. An Eschatological Programme in the Book of Psalms, Sheffield, 1998.

Nandkisore R., Hofjhung auf Erlosung. Die Esc/iatologie im Werk Hans Urs von Balthasar, Roma, 1997.

O’KaneJ., The Secret of God’s Mystical Oneness, Costa Mesa — New York, 1992.