Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа
Шрифт:
А Тину неожиданно пошло быть женатым. И это только на первый взгляд казалось, что его жена – обладательница облака огненных кудрей, проницательных голубых глаз, рычащего имени Варвара и весьма серьезной профессии – хирург – совершенно ему не подходит. А на второй взгляд делалось очевидным, что Тихон и Варвара – два сапога пара. Будто две части некогда разъединенного целого. Оказывается, такое бывает в жизни.
– Твои как? – Тин совершенно точно не хотел распространяться о своих семейных делах. Не из-за того, что там было что-то не так. Нет, судя по его
– Нормально. Живы-здоровы.
– Мать сегодня как раз звонила, рассказывала, что вчера видела Антонину Марковну. Бодряком старушенция.
– Ага, – согласился Иван. И тут раздались аккорды «Кирпича в стене». Тобольцев вздохнул. Точно. Он же обещал позвонить. И не позвонил.
– Извини, я отвечу. – Тин только приглашающе развел руки. А Иван взял трубку. – Привет, мам.
Тихий саркастически хмыкнул. К Иде Ивановне Тобольцевой у него до сих пор осталось «нежное» отношение. В чем-то Тин так и остался трудным подростком, сбивающим с пути истинного хорошего мальчика Ваню.
– Я в Москве, да. Пока тут побуду – мне надо материал сдать. Конечно, приеду. Как дела закончу – приеду. Обещаю, не буду никуда срываться, пока не проведаю вас. Скажи мне, как ба? Как ее давление? – Иван спросил об этом, повинуясь какому-то смутному импульсу. Утренние слова Дульсинеи про аптеку по-прежнему не шли из головы.
– Давление в норме, – слегка удивленно ответила Ида Ивановна. – Как у космонавта. Купила ей палочки, так что она у нас теперь увлекается шведской ходьбой. И твоя бабушка приготовила целую кипу кроссвордов – ждет, когда ты приедешь. Чтобы разгадывать вместе.
– Обязательно приеду, – Иван повернулся спиной к Тину, который проявлял яркую мимическую активность, без слов комментируя диалог Вани с матерью. Видно, чувства с годами не остыли. – Передай бабуле, чтобы еще кроссвордов поднакопила. Будем устраивать мозговой штурм. Да, обязательно.
Конечно. Я нормально устроился. Все, мам, меня человек ждет. Хорошо. И я тоже. Позвоню. Честное слово. Пока.
– Ваня-Ваня… – картинно вздохнул Тин. – Твои бабы из тебя веревки вьют.
– А твои – нет?
– И мои, – согласился Тиныч. – Только у своих не замечаешь, наверное.
В кабинет постучали, и после разрешительного «да» дверь распахнулась, в кабинет заглянул метрдотель под партийным прозвищем Никодим Иванович, а по паспорту – Виталий Семин.
– Тихон Аристархович, вас дама спрашивает. Говорит, что дизайнер.
– Зови, – скомандовал Тин. И после того, как за Виталием затворилась дверь, сказал Ивану: – Подождешь? Не думаю, что это надолго. А может, посоветуешь что – у тебя же глаз-алмаз. И видение мира это… художественное. А я задумал один ресторан перепрофилировать. Так что…
Дверь еще раз открылась. И в кабинет вошла… Евдокия Романовна Лопухина. Собственной персоной – от бежевых шпилек до гладко убранных темных волос. Словно вернулось утро. И красная «ауди» у метро.
Иван смотрел на вошедшую, не веря своим глазам.
– Добрый
Она вошла и первое, что увидела, – большой стол, за которым сидел большой человек. Совсем такой же, как на фото в сети, которое Дуня видела полтора часа назад, когда готовилась к встрече. Очень похож.
Поздоровавшись негромким, но глубоким голосом, Тихон Тихий, казалось, заполнил собой все пространство кабинета. Дуня внутренне собралась. Началось. Первая встреча – самая главная. От того, как она пройдет, зависит получение заказа и все дальнейшее сотрудничество. По телефону с ней не стали обсуждать вопросы, просто сказали, что звонят по рекомендации и хотели бы встретиться лично.
Евдокия Романовна, конечно же, вернула «добрый вечер», села в предложенное кресло и стала ждать. Начинать должен хозяин. И он начал.
– Евдокия, рад знакомству, – произнес Тихон Тихий. – Мне вас очень настойчиво рекомендовали – как человека и творческого, и обязательного. Портфолио я посмотрел, мне понравилось. Так что давайте сразу к делу, если нет возражений.
Вот так начало! Без предисловий и взаимных расшаркиваний по этикету. Однако… И Дуне понравилась эта прямота. Она даже расслабилась. Вести конструктивный разговор с открытым забралом не всегда проще, но, как правило, эффективнее.
– Возражений нет. Раз с портфолио вы знакомы, полагаю, общая информация о фирме уже не так актуальна, но все же оставлю ее вам, – Евдокия пододвинула владельцу ресторана распечатанную и сшитую Олей-блондинкой презентацию. – В любом случае, здесь много фотографий, представлены разные стили оформления помещений. Возможно, вам что-то понравится или на основе уже имеющихся идей возникнет новая, которую мы сможем развить. Ну и моя визитная карточка со всеми контактными данными.
Дуня вынула ее из сумочки, да так и застыла с зависшей в воздухе рукой.
Когда входила в кабинет, едва заметила присутствие второго человека, потому что господин Тихий все внимание забрал себе, но сейчас… сейчас она заметила, что чуть в стороне стоит мужчина… Потребовалось некоторое время, чтобы понять, кто это. Так сразу и не признаешь в этом хорошо выбритом лице в очках… автостопщика. Только глаза, глаза не изменить. Дуня перевела взгляд на руку – пластырь был на месте. И тогда снова посмотрела в глаза. Неужели?
– Это мой друг, – тут же послышался голос Тихого, который заметил ее внимание к еще одному посетителю. – Он поприсутствует при нашем разговоре. Знакомьтесь – Иван Тобольцев, профессиональный фотограф. Ванич, свои регалии сам назовешь. А это Евдокия Лопухина, дизайнер. Я тут надумал один ресторан реконструировать и… А в чем дело?
Хозяин ресторана озадаченно переводил глаза с одного своего гостя на другого. А они, в свою очередь, не отрываясь смотрели друг на друга.
– Ни в чем, – проговорил наконец Тобольцев. – Не считая того, что мы с Евдокией… Романовной… уже знакомы.