Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа
Шрифт:
– Ясно.
Заразой звали бывшую Пашину жену, которая гениально вышибала из него деньги, шантажируя сыном и считая, что эксмуж должен полностью обеспечивать не только ребенка, но и ее саму.
Пока длился разговор, Дуня дошла до своего балкона-кабинета, включила компьютер, затем обернулась… и ее взгляд упал на яблони, что стояли в уголке и терпеливо ждали решения своей участи.
– Оля, позвони в магазин, скажи, что завтра с утра приедем к ним за плиткой. И дай мне Пашу.
– Да я же говорю, Евдокия Романовна, заперся он!
– А ты очень громко постучи и скажи, что
– Будет сделано.
Оля отключилась. А Дуня вздохнула. Паша, Паша… вот кто тебя дернул жениться на такой нехорошей злой женщине? И ведь надо срочно придумать что-нибудь, чтобы знаменитая черная тоска гения не растянулась до конца недели.
Телефон зазвонил снова. Как видно, Паша все же решился возобновить связь с внешним миром.
– Евдокия Романовна, – начал он без предисловий. – Не поеду я смотреть эту плитку. Хоть режьте меня! Это же надо с клиентом договариваться, везти его в магазин, выслушивать кучу дилетантских вопросов, поддерживать вежливую беседу, улыбаться, блин! Я не могу, понимаете? Не могу! Не поеду! У меня обстоятельства! Вот.
Выслушав пламенную речь до конца, Дуня поинтересовалась:
– У тебя деньги есть?
– Е-есть, – не очень уверенно ответил Паша.
– Ты на машине?
– Н-нет. Я сегодня это… проспал, а на машине застрянешь в пробках. Я на метро.
– А кто из наших на машине?
– О-оля, наверное…
– Ты чего это заикаться стал?
– Я-я… не заикаюсь, я… думаю…
– Оля на машине наверное или точно?
– Точно. Я подошел к окну. Ее машина на стоянке.
– Вот и хорошо. Берешь Олю с машиной, едете в магазин. Покупаете лопату и лейку. Ты пионером был?
– Б-был…
– Деревья сажал?
– Не-е-ет…
– Это, Паша, большое упущение. Будешь учиться. В общем, с лопатой и лейкой дуете ко мне домой. Понял?
– Не очень, но подую. С Олей?
– Вероятно, с ней. Кто за рулем-то будет сидеть?
Майский вечер был чудесным. Теплым. Детвора, которой уже совсем не хотелось учиться, гоняла мяч на детской площадке, молодые мамочки собрались у песочницы, в которой копошились малыши, и обсуждали свои мамины проблемы: что сказал участковый врач, какие памперсы лучше, как правильно выбрать обувь… А Паша усердно копал лунки для молодильных яблонь. Дуня вынесла саженцы во двор, а потом ездила на лифте до квартиры и обратно с лейкой. Деревья посадили прямо под ее окнами. Жаль, конечно, что яблони не вырастают до пятого этажа. Их не увидишь, глядя перед собой в окно. Зато деревья будут встречать ее у подъезда.
После того как с посадкой закончили, Дуня пригласила всех к себе на чай. Разложила по случаю на кухне стол. Вообще, чтобы сэкономить место, стол у нее был – очень широкий подоконник. Это позволяло сидеть по утрам одной или с Илюшей, пить кофе и смотреть в окно – любоваться весной, летом, осенью, зимой… и это была идея Дуни. А вот сделать такой стол-подоконник раскладным, чтобы, в случае надобности, в кухне могли разместиться и гости, – это уже была лепта Паши в дизайне Дуниной квартиры. Все уютно разместились за столом, очень довольные проведенным
– Ну надо же, – восторгалась Оля-блондинка. – Мне вот и в голову не пришло, что можно такие деревья около дома посадить. А ведь… ведь так же и малину можно, правда?
– Угу, – подтвердил Паша, уминая пирог с грибами. – Только ягод ты не увидишь.
– Почему это?
– Потому что их дети еще недозрелыми все съедят.
– Это правда, – улыбнулась Дуняша. – Думаю, с яблоками будет то же самое. Зато цветут они весной очень красиво.
– Нет, я все же уверена, что несколько яблок вполне возможно собрать, – упрямо заявила Оля.
– Посмотрим, – сказала Дуняша и повернулась к гению дизайна. – Паш, а ты не хочешь заключить со своей… бывшей договор?
Паша не ожидал такого резкого поворота в разговоре и чуть не подавился остатком пирожка.
– К-какой договор?
– В котором был бы указан график общения ребенка с отцом. Договор, составленный юристом, с правами и обязанностями, подписанный сторонами, все как полагается.
– Ух ты! – Оля едва не захлопала в ладоши. – Надо обязательно составить такой договор!
– Да вы что… – вяло проговорил Паша. – Да она никогда на такое не пойдет. Это же…
– Ну, ты подумай, – негромко сказала Дуня, подливая в чашки чай. – Ты же ей деньги отдаешь наличностью, и получается, что учета поступлений средств нет, а нервы тебе мотают изрядно, шантажируя Виталиком. В договоре же можно четко прописать сумму ежемесячных платежей, переводить которые ты будешь безналичным путем через банк, чтобы ни одно судебное разбирательство в случае чего не могло прикопаться. Такой… очень умный договор. И тогда, с какой бы ноги твоя дорогая ни встала, есть дни, которые, согласно документу, принадлежат тебе. На правах отца.
Паша долго молчал, вертел в руках чашку, а потом все же сказал:
– Не, ей это невыгодно, она на такое не пойдет… но… я бы хотел посмотреть на образцы этих договоров…
Когда гости уехали, было уже поздно. В том числе и работать. Дуня спешно записала пару основных тезисов своей идеи на листе бумаги, включила телевизор и стала мыть посуду.
Она очень редко смотрела ТВ, скорее оно служило фоном для работы на кухне. Телевизор бубнил что-то, и вроде как веселее спорились домашние дела.
Тарелки мылись под ток-шоу, в котором обсуждался богатый жених новой поп-дивы. Это было неинтересно, поэтому Дуня переключила канал. Чашки мылись под криминальную хронику. Ведущая сообщила о том, что наша доблестная полиция взяла под стражу одного очень серьезного криминального авторитета, занимавшегося печатью фальшивых денег. Дуня взглянула на экран и подумала, что с такими гусарскими, словно подкрученными вверх усами давно уже никто не ходит. Только этот авторитет, видимо. Но подделка банкнот ее мало интересовала, поэтому ложки она мыла уже под какой-то душещипательный отечественный сериал. Но после того как героиня, отчаянно хлопая накладными ресницами, призналась в любви герою, который бросил ее с ребенком семь лет назад, решительно выключила телевизор и отправилась в ванную. Готовиться ко сну.