Думай, что говоришь
Шрифт:
— Слова, говоришь?.. — буркнул он. — А вот мы сейчас проверим, что это за слова… Гадом буду… Валька! — крикнул он в открытую дверь будки — и там тотчас появилась сухая старуха в жёлтой замасленной безрукавке. — Доброго тебе здоровьица, на посту, как говорится. Дай-ка мне лом на пять минут.
— Здорово. Ты как здесь? — сказала она, оглядывая не его, а меня.
— Мимо проезжал. Дай лом.
— Зачем это?
— Бутылку пива открыть с приятелем!
— Ещё чего! — Она
— Не твоё дело — «чего — почему»! — Он сам полез в будку. — Говорят — нужно!.. Отдадим сейчас…
— Да вы что… куда… — Она, вероятно, думала, что мы будем кого-то убивать (или между собой драться?). Испугалась. Лом, конечно, дала, но сунулась идти за нами. Её задержали какие-то сигналы на пульте — звонки, лампочки…
Мы двинулись вдоль путей и шагов через двадцать остановились. «МИРУ — МИР» был перед нами — красный на побеленном, что ли, бетоне.
Он протянул мне лом, я принял.
— Ну?
— Что — ну?
— Что дальше? — Я смотрел на него.
— Бей! — Он кивнул.
— Ах вот что!.. — Я оглядел лозунг внимательней, но ничего особенного в нём не обнаружил.
— Ну?.. Слова, значит?..
— Что — слова?
— Ты бить — будешь?
— Нет, конечно, — сказал я равнодушно и протянул лом ему назад.
— Нет, ты рубль мне теперь гони, а не лом! — крикнул он с настоящей злобой (даже без торжества, без радости).
Я достал кошелёк. Уже открыл, заглянул туда, ища рублёвку или мелочь, но вдруг…
— Стоп, ну-ка стоп! — сказал я и опять посмотрел на лозунг.
— Что ещё?
— А — Афган?
— Афган?..
— Да. Афган. Это — как, а?
— Афган — это муравьи, — сказал он очень уверенно и просто, — если уж это тебя так волнует…
— Какие муравьи?
— А вот какие… — Он взял у меня лом и ковырнул у нижнего края плиты, — сразу посыпались, побежали, закопошились суетливые точки на откосе. — Видишь? Они там всё небось подточили, скоро крошиться начнёт… Чего им тут надо, гадам этим, я убей не пойму… А говорят, есть порода, которая питается прямо бетоном. Ты слышал?.. По телевизору, что ли, передавали про них…
— Нет, ничего я не слышал. Не знаю.
Собака
— Подожди, — сказал Боря. — Всё непонятно. Давай сначала. Ты долго её не видел перед этим?
— Три месяца.
— Так. Зашла, говоришь, на работу. Во сколько?
— Часов в одиннадцать. Я только пришёл с оперативки. И я не один был в комнате. Толян, Костя… ещё кто-то, не помню…
— Узнали её?
— Конечно. Поздоровались. Ещё говорят: какая ты стала красивая.
— Так чтов
— Очень сильно накрашена. Глаза, губы. Я не уверен, но, по-моему, даже нарумянена…
— А стрижка?
— Обычная. Но потом, когда вышли в коридор —
Тут я опять запнулся. Голова закружилась: настолько резко возникло точувство и настолько оно, как ключ в замок, вошло в нынешнее… Теперь повернуть — —
— Ну что, что? — гнал Боря.
— Мне показалось, что она была как-то ненормально возбуждена. Движения странные… Слишком резкие, что ли. Совсем ей не свойственные.
— А голос?
— Голос был немного выше. И напряжённее. Но я приписал это возбуждению тоже. Я не спрашивал…
— Понятно. Дальше что? Что она сказала? — Постарайся точнее.
— Ну, дословно я не могу теперь… Сказала, что ей надо срочно уехать. А подруга уехала на море и оставила ей собаку.
— Какая подруга?
— Не назвала. Просто подруга.
— Точно помнишь?
— Да. Она сказала только кличку собаки, чтобы я мог гулять… Берта.
— Так. И надолго она собиралась слинять?
— На несколько дней.
— Что значит «на несколько»! Ты же должен был планировать своё время.
— Кажется, речь шла о неделе. Но я сказал, что смогу только раз в день: после работы, вечером…
— Ну ладно. Теперь давай про квартиру. Что она говорила?
— Ничего. Предупредила, что сделала перестановку и чтобы я не удивлялся и… ничего… не трогал… И при этом она — —
— Спокойно, спокойно! На, выпей.
— Ну, как?
— Здорово! Ты, Боря, просто — —
— Стараюсь… Теперь давай: «при этом она—»
— Дёрнулась… Ты понимаешь, какая-то гримаса… и почти не успел заметить… Но только…
— Что?
— Только мелькнуло чувство — я не успел его осознать, а сейчас, задним числом, понимаю… — что этому выражению лица нет никакого названия, потому что… ему ничто не соответствует из переживаний…Ты понял?
— Как-то где-то улавливаю… А что ключ? он у тебя сейчас?
— О господи!.. Я совсем забыл!.. Ох ты, подожди… Должен быть… Куда ж я его…
Я стал судорожно шарить на себе. Потом кинулся к куртке, достал свои ключи. Того не было.
— Ладно, неважно, хрен с ним, — сказал Боря нарочно пободрее. — Оставил там, должно быть.
— Да, наверное. Я же вылетел оттуда, как — —
— Ты и сейчас хорош.
Боря открыл окно и закурил. Шум улицы и гарь здесь были вечные. Они немного рассеивали. «Он правильно делает», — подумал я.