Дураки, дороги и другие особенности национального вождения

Гейко Юрий Васильевич

Мыть двигатель часто не стоит – все-таки там электрика и электроника: разъемы, клеммы, датчики, провода.

Если уж надо, то лучше сделать это у профессионалов. Если вдруг захотите помыть движок сами, то не вам обойтись без специального аэрозоля – инструкция на упаковке. Большинство баллончиков огнеопасны, поэтому перекуры при мытье двигателя нежелательны, да и клеммы с аккумулятора лучше снять. А двигатель перед мойкой лучше прогреть, чтобы влага потом быстрее испарилась изо всяких труднодоступных мест.

Автокосметика – это серьезно

Как бывший инженер-кузовщик могу засвидетельствовать, что применение

даже дорогой автокосметики окупается. При продаже машины. Ее краска выглядит свежее, натуральнее, а трещинок и пятен коррозии на ней значительно меньше. Потому что все эти «восковые», водоотталкивающие составы действительно оберегают под своей тончайшей пленкой краску – от песчинок, влаги, солнца, ветра (см. главу «Гуси – не женщины, назад не побегут: живность на дорогах»).

И ухоженная машина, как ухоженная женщина, выглядит и моложе, и привлекательнее.

ПОНОСТАЛЬГИРУЕМ?

Как я нашел самую первую ВАЗовскую «копейку»

Можно хоть раз в жизни самого себя похвалить? Тогда я расскажу вам, дорогие автомобилисты и пешеходы, как в 2001 году я нашел самую старую ВАЗовскую «копейку».

Все началось с письма в редакцию «Комсомолки», в которой я тогда работал, – одна семья писала о своей любимой «копейке», которая уже двадцать семь лет делит с ними все их горести и радости. А вскоре я встретился с тогдашним директором ВАЗа Николаевым Алексеем Васильевичем и рассказал ему о письме – и тут же родилась идея: давайте, говорю, объявим по всему СНГ поиск самой старой «копейки»! А дело-то было накануне юбилея, тридцатилетия ВАЗа, и Алексей Васильевич мою идею дополнил: «Мы ее владельцу подарим любой нынешний автомобиль!» Мы ударили по рукам, я напечатал статью в «Комсомольской правде» о поиске самой старой модели «ВАЗ-2101», и началось такое!..

Пришло около двенадцати тысяч писем, доходило до смешного: звонок по межгороду, и голос с характерным акцентом: «Дорогой, у тебя меняют старые „Жигули“ на новые?» Объясняю человеку суть: мол, только одна машина будет подарена, а не обменяна, да и то – самая старая, семидесятого года выпуска, а меня спрашивают: «А когда семьдесят четвертого года будут менять?»

Пришлось нанять специальную бригаду для чтения писем, и сводки оттуда шли, как с фронта: «Лидирует номер кузова ноль, ноль, ноль, тысяча пятьсот семьдесят один из Семипалатинска!» Через неделю: «Лидирует номер кузова ноль, ноль, ноль, ноль, сто пять из Пскова!»

Через три месяца определились три лидера: владелец машины Николаев из Самары – двигатель пять нулей тридцать, кузов пять нулей девяносто один; владелец машины Лысенко из Магнитогорска – движок пять нулей сорок один, кузов номер пять нулей девяносто девять, и хозяйка «копейки» Зимихина из Самары – двигатель пять нулей тридцать четыре, кузов пять нулей тридцать восемь. Все машины семидесятого года выпуска, естественно. А надо сказать, что у «Жигулей» были так называемые конвейерные номера или номера для запчастей, но тогда мы этого не знали и внимания на них не обращали.

Мы напечатали эту информацию в газете и попросили наших людей в Тольятти и Магнитогорске провести экспертизу этих машин: ни кузов, ни двигатель «копейки» ни разу за тридцать лет не должны были быть заменены – это было обязательным условием для победы.

И

вдруг раздается звонок – никогда этого не забуду, – звонит член экспертной комиссии, известный человек в Тольятти, работник ВАЗа, Юрий Кузьмич Целиков, и почти что кричит в трубку: «Юрий Васильевич! Мы откопали от снега гараж Елены Васильевны Зимихиной из Самары, подняли капот машины и увидели конвейерный номер – знаете какой? Ноль, ноль, ноль, ноль, ноль, ноль... один!!! – У меня аж мороз пошел по коже. – И что интересно, – продолжает Юрий Кузьмич, – хозяин за тридцать лет не менялся ни разу, на машине родная краска, белая, почти ни царапинки, ни ржавчинки, и даже родная грелка вместо бачка-омывателя под капотом стоит!»

Оказалось, что начальник отдела ВАЗа, Михаил Васильевич Зимихин, купил эту машину в семидесятом году, ездил мало, только на дачу, а шесть лет назад умер, и машина все время стояла, потому что у семьи не было денег даже на бензин...

И вот шеститысячный зал Тольяттинского Дворца спорта забит до отказа. В первом ряду – первостроители ВАЗа, седые и лысые, увешанные медалями и орденами, в зале – директора всех российских автозаводов, губернатор Самары Титов, гости со всей страны – празднуется тридцатилетие завода. А на сцене, пока еще под покрывалом, – та самая зимихинская «копейка», и нам с директором по маркетингу ВАЗа Владимиром Николаевичем Кучаем предоставляется почетное право вручить ключи от нового «универсала» Елене Васильевне. Падает с ее старенькой «копейки» покрывало, на сцену выезжает сверкающий «ВАЗ-2111» – и!..

«Не верится, как во сне», – без конца повторяет Елена Васильевна.

А сейчас эта машина с конвейерным номером ноль, ноль, ноль, ноль, ноль, ноль, один стоит в заводском музее. Будете в Тольятти – обязательно в него загляните. Вот и вся история.

Письма о «копейке»

Эти письма без слез читать невозможно, поскольку для советского человека машина была не железякой, как сейчас, а членом семьи, ведь полжизни советский человек на машину копил, а потом полжизни на ней ездил. Бывало, и не раз, что на этой машине везли его из роддома в пеленках, и на этой же машине родные ехали на его похороны, вот послушайте...

«...Копили мы с мужем на нее три года, во всем себе отказывали, а когда купили, сколько было радости и гордости за то, что, получая с мужем в сумме сто восемьдесят рублей, мы имеем машину – счастью не было конца! Куда мы только на ней не ездили!

Выросли дочери, растут внуки, внучка, ушел из жизни муж, а наша любимая „Наташка“ до сих пор бегает.

С какой нежностью и лаской я на нее смотрю, когда подхожу к ней, сажусь, как садилась когда-то с моим мужем... Но за рулем зять, не муж – так грустно! Когда я в ней одна, то вспоминаю... Иногда плачу. Ведь с „копейкой“ прошла самая интересная, счастливая часть жизни... да что там „часть“ – вся жизнь!.. Раиса Яковлевна Овчарова, Сызрань».

Семья Ванюковых из Чебоксар сообщает: «Эта машина дважды нам спасала жизнь. Однажды мы обогнали ураган, а в другой раз опередили в горах селевой поток, который снес несколько машин в ущелье».

«Может, любовь к этой машине и помогла отцу встать на ноги после инфаркта, почувствовать себя нужным. Летом они с мамой ездят на дачу, а зимой почти каждый день отец ходит в гараж потолковать с машиной, как с хорошим другом, о житейских новостях и политических пертурбациях.