Дураки умирают по пятницам
Шрифт:
– Больно?
– Чувствительно. Кроме того, болит и позвоночник. Видимо, я получил неплохой удар.
– Как все это ужасно, – произнесла она. – Может быть, вам станет лучше, если вечером вы снова заглянете сюда. Вчера вы мне нравились.
– Вчера вы никак не выказали своей симпатии.
Она улыбнулась:
– Все мы, женщины, таковы.
– Конечно! – Я повернулся к двери.
– Когда вы примерно придете?
– Точно сказать не могу. Вон в той маленькой кухоньке можно готовить.
Когда я хотел открыть дверь, она преградила мне путь:
– Дональд, как я смогу отблагодарить вас за ваши заботы?
– Все сказано в договоре.
– Вы действительно отнеслись ко мне хорошо. Я этого никогда не забуду. Вы и умный, и милый. Вы сразу поняли, что в моем рассказе чего-то не хватает. В это могла поверить Берта Кул, но не вы. Правильно, Дональд?
– У меня сейчас нет времени выслушивать комплименты, – сказал я. – Инспектор Селлерс – вот кого нужно заставить поверить. – С этими словами я вышел из домика.
Глава 17
Дверь в комнату Элси Бранд была открыта настолько, что она могла видеть входную дверь. Когда я вошел в кабинет, она поспешно показала мне в сторону кабинета Берты и знаком дала понять, что будет лучше, если я снова смоюсь.
Я как раз собирался это сделать, когда дверь кабинета Берты распахнулась и я услышал Фрэнка Селлерса:
– Значит, как только он придет…
Я опоздал. Из поля его зрения я выскользнуть уже не мог. Селлерс меня увидел:
– А вот и он!
Я повернулся, сделав вид, что спешу в свой кабинет, и воскликнул:
– Привет, Селлерс!
Берта буркнула с непроницаемым лицом:
– Зайдите сюда, Дональд.
С подчеркнутым равнодушием я прошел в ее кабинет и спросил Селлерса:
– Вы нашли труп?
– Да, – ответил он. – Я нашел труп.
Мы все трое сели. Селлерс повесил свою шляпу на крючок и наморщил лоб. Потом сунул в рот уже изжеванную сигару, нервно начал мять ее зубами, перекатывая из одного уголка рта в другой.
– Ну? – спросил он.
Я удивленно посмотрел на него:
– Что вы хотите сказать этим «ну»?
– О чем, позвольте вас спросить, вы думали, когда сообщили полиции, где находится труп, потом повесили трубку, не сказав, где вы находитесь и где вас можно найти? Ведь вполне естественно, меня очень интересует вопрос, как вам удалось наткнуться на труп. Ваше поведение, мягко говоря, противозаконно. Может быть, вам еще спасибо сказать, что вы удостоили нас такой чести и сообщили о случившемся?
Я немедленно проговорил:
– Не все
– Вы же повесили трубку на полуслове!
Я разыграл удивление:
– Я повесил? Я полагал, что вы сразу броситесь по горячим следам. Я же вам сказал все, что нужно. Так что это не я, а вы оборвали разговор, и правильно сделали.
– Вы не сказали мне, что будете ждать меня на месте преступления или где вас можно найти. Если кто-нибудь находит труп, то обязан сообщить полиции все, что знает, и кто он такой.
– Я позвонил вам через десять секунд после того, как нашел труп. Представился. Потом вы повесили трубку.
– Может, нас разъединили?
– Может быть, но мне-то откуда знать?
– Вы должны были позвонить снова.
– Чтобы вы мне откусили голову, – усмехнулся я. – Я же успел вам все сказать.
– А почему вы ни слова не сказали об этом Берте?
– Не было возможности. В присутствии нашей клиентки я не хотел об этом говорить. Наша контора славится своей щепетильностью.
– Вы обо всем подумали, – ядовито произнес Селлерс.
– Да, конечно.
– Что вам нужно было на Лексбрук-авеню?
– Собирался поговорить с одной девушкой.
– С Рут Отис?
– Да.
– В связи с чем?
– Она работала ассистенткой у доктора Квая.
– Какая связь между всем этим?
– Доктор Квай – зубной врач миссис Баллвин.
– Ну и что? Что дальше?
– Мисс Отис покупала в последнее время мышьяк в аптеке.
– Значит, вы об этом тоже знали?
– Да.
– Еще что?
– Разве этого мало?
– И что вы предприняли?
– Поехал к ней на квартиру.
– Звонили?
– Нет.
– Как же вы вошли туда?
– Дверь была не заперта.
– А входная дверь в дом?
Я поднял голову и какое-то время смотрел в потолок.
– Я довольно энергично поднажал на дверь, она и открылась.
– Чепуха какая! Лучше бы вы сказали мне правду, старый дружище, – ворчливо заметил Селлерс.
– Хорошо. Если вам так больше нравится, я использовал отмычку.
– Это уже звучит лучше. И что вам там было нужно?
– Доказательства.
Берта свирепо прошипела:
– И ты мне ни о чем не рассказал, Дональд.
– Не было времени.
– Теперь у нас достаточно времени, – заметил Селлерс.
Взглянув на часы, я сказал:
– Поскольку уж речь зашла о времени, я получил очень точные сведения относительно второго заезда. Как только бега закончатся, я должен связаться с букмекером и получить свои денежки.
Берта посмотрела на меня:
– Фрэнк целиком на нашей стороне, дорогой. Наша клиентка полностью оправдана. В этом деле все мы идем теперь одной дорогой. Какая это лошадь, Дональд?