Дураки все

Руссо Ричард

– Сожалею, – ответил Реймер противоположным краем губ, хотя ни капли не сожалел и по такой жаре даже не стал притворяться. – Я уже выходил, когда мне позвонили.

– Неужели нельзя было поручить это кому-то другому?

Реймер заготовил ответ.

– Я думал, что ты захочешь, чтобы этим занялся я.

Мэр ощутимо вздрогнул.

– Элис?

– Все в порядке. Я отвез ее домой.

Элис, чокнутая жена Гаса, видимо, снова забыла принять таблетки. Кэрис связалась по рации с Реймером и сочувственно сообщила о происходящем.

У Реймера екнуло сердце.

– Да ну? Неужели опять телефон?

– Именно что, – подтвердила Кэрис.

Мода на сотовые телефоны больше года назад охватила Нью-Йорк и Олбани (и набирала обороты в Шуйлер-Спрингс, городке по соседству с Батом), но в самом Бате пока что не привилась. Гас обзавелся сотовым телефоном и грозился купить такой же Реймеру, поскольку хотел быть с ним на связи более-менее постоянно. Элис, наверное, видела, как люди говорят в эти штуковины, и по-своему истолковала, как этим пользоваться. Решила, что розовый стационарный телефон из ее спальни подойдет как нельзя лучше – почему бы и нет? – отцепила от него провод и сунула кастрированный прибор к себе в сумочку. И если на Элис нападало желание пообщаться, она доставала трубку и, к замешательству окружающих, принималась болтать с таким видом, будто разговаривает по настоящему сотовому телефону.

– Почему бы вам не поручить это мне? – спросила Кэрис. – Вы опоздаете на похороны.

Но Реймеру не улыбалось посылать за бедняжкой кого бы то ни было. Элис и без того часто пугала форма, да и с Беккой они дружили, так что Реймера она узнавала, хотя и его форма, кажется, тоже ее озадачивала.

– Я и сам с радостью съезжу, – ответил Реймер.

Он и правда питал симпатию к Элис. Большинство городских сумасшедших были буйные, Элис же кроткая как агнец. И еще ему казалось, что ей одиноко. Смерть Бекки стала тяжким ударом для Элис.

– Может быть, женщине с женщиной… – вполне резонно указала Кэрис.

– Спасибо, но мне нужна холодная голова в участке, – как обычно, ответил ей Реймер. Тем более что это правда. Голова у Кэрис варила получше, чем у прочих сотрудников, включая его самого.

– Почему? Вы думаете, жена мэра меня испугается? Потому что я черная?

– Нет, Кэрис, – возразил Реймер. – Такое мне даже и на ум не приходило.

Хотя, конечно же, приходило, но Реймер прогнал эту мысль.

– Где она?

– В парке, – ответила Кэрис. – Надеюсь, вы не рассчитываете, что вам удастся кого-то обмануть?

– Кэрис, честное слово, это не потому…

– Вы просто не хотите идти на похороны, – перебила Кэрис, и это ее замечание вновь застало его врасплох.

– Это не займет много времени, – возразил Реймер, хотя надеялся, что все-таки займет.

– А то я могу послать Миллера.

– Миллера, – повторил Реймер. Она серьезно? Миллера? – С него станется ее пристрелить.

– Он стоит у вас за спиной.

Реймер вздохнул, потер лоб.

– Скажите ему, что я прошу

прощения за грубость.

– Я пошутила. Его здесь нет.

– Тогда не говорите ему ничего.

– Но он бы мог и оказаться тут, вот к чему я клоню. Именно так вы вечно и вляпываетесь.

– Я вечно вляпываюсь?

– “Я не буду счастлив, пока вы будете счастливы”?

– Я просил вас не упоминать об этом.

– Да это я просто к слову.

– Знаю. У вас всегда просто к слову. А я всего лишь прошу вас больше ничего просто к слову не говорить, ладно?

Элис сидела на скамье напротив памятника павшим воинам. Даже в тени было невыносимо жарко, но Элис словно не замечала.

– Я бы никогда не поступила так жестоко по отношению к подруге, – говорила она воображаемому собеседнику, прижимая к уху розовую телефонную трубку.

– Здравствуйте, миссис Мойнихан, – произнес Реймер и сел рядом.

Некогда Элис, видимо, была хиппи и сейчас, на шестом десятке, снова захипповала. Вставила в длинные седеющие волосы одуванчик, да еще, как заметил Реймер, не надела лифчик. Кэрис права. Опять. Следовало поручить ей разобраться, как она и предлагала. Да и мотивы его она раскусила. Ему действительно не хотелось ехать на похороны.

– Как поживаете?

Элис недоуменно уставилась на него, точно вопрос ее озадачил, но потом улыбнулась, очевидно решив, что перед нею кто-то из знакомых, просто притворяется полицейским. Она нажала на то место на трубке, где, будь это настоящий сотовый телефон, находилась бы кнопка вызова и отбоя, и сунула трубку в сумку.

– Бекка передает привет, – сообщила Элис, и у Реймера по спине пробежал холодок, невзирая на испарину. Элис не впервые упоминала о том, что общается с его покойной женой.

– И вы ей от меня передайте.

Элис вздохнула и отвернулась, словно что-то ее встревожило.

– Так много мужчин.

Реймер не сразу понял, что они уже говорят не о Бекке. Элис смотрела на столбцы имен на памятнике.

– Большинство совсем мальчишки, – заметил Реймер.

– Да, мальчишки. Мой сын здесь.

Это была неправда. Детей у них с Гасом не было. До Гаса Элис была замужем за другим человеком, но, насколько знал Реймер, и в том браке никого не родила.

– Война – ужасная штука.

– Да, – согласился Реймер.

Среди тех, кто погиб во Вьетнаме, были перечислены трое его одноклассников.

– Бекка хотела детей.

– Нет, – возразил Реймер, припомнив единственный разговор с женой на эту тему. Бекка не желала обзаводиться потомством, и Реймер притворялся, будто тоже не хочет. – Вообще-то не хотела.

– В следующий раз я у нее спрошу.

– Давайте я отвезу вас домой?

– А мне пора домой?

– Гас говорит, что пора, – ответил Реймер. Вранье, но именно это Гас и сказал бы, если бы узнал, что Элис вновь сорвалась с поводка.