Дураки
Шрифт:
Дудинскас считал, что создает Ноев ковчег, оказалось — галера!
...Они были, пожалуй, не слишком хорошей командой, все эти Вовули, Агдамы, Карповичи, Тани, Оли, Гришки и Геннадии Максимовичи, они не очень ловко и не всегда усердно гребли, изрядно сачковали и пускали пену, они и мешали, и не понимали, иногда даже предавали. Но сейчас не он ими, а они — им обмануты. Да, часто они лишь изображали из себя соратников. Дурили, швыряя на стол заявление об уходе... Но когда он в ярости гнал их взашей, они не уходили, вцепившись в весла галеры: для многих из них она оказалась вдруг лучшимв
В отличие от каждого из них у него всегда оставались запасные варианты: возможность вернуться в кино или к литературным делам — в «Артефакте» он ведь, кроме всего, собирал материал.Конечно, он вкалывал больше любого из них, больше нервничал и страдал — хотя бы от унижений. Испытав все способы спасти эту галеру, он ощутил за собой право все бросить и уйти к своей прежней профессии, где все зависело от него...
Так что же теперь?.. Уехать, все оборвав? Или остаться, тихо смирившись с полным отсутствием перспективы?..
В выходной день приехали Ванечка с Виктором Илларионовичем. С ясным ответом сразу на все вопросы.
Привезли план, как от шурикизмаизбавиться.
План состоял в том, что нужно использовать момент и произвести... обычное аппаратное смещение.Сместить Батькудо выборов. В связи с истечением срока полномочий. Причем сместить чужими руками, что Виктору Евгеньевичу сразу понравилось: своими он уже наработался.
Тогда, согласно Конституции (и в соответствии с планом), Виктор Столяр становится временно исполняющим обязанности главы государства. И дальше — три месяца на свободные выборы. На которых, без всякого сомнения,будет избран тот, кого поддержит Москва и кто попросит Батькуоставить свой кабинет.
Ставка делалась на Москву. Батькаей не нужен ни здесь, ни там: слишком много он хочет — за то, что при любом Капусте Москва имела даром, а при любом Месникове задаром бы снова получила-. Только нужно подсказать, как это грамотно сделать.
Дело оставалось за малым: уговорить Москву, лучшим образом представив ей Столяра.
За этим они, собственно, и приехали.
В том, что Шурик Лукашонок слабак, Дудинскас не сомневался.
Опоры даже в ближайшем окружении у него нет. Его слишкомбоятся, понимая, что каждого он в конце концов выгонит или посадит [120] . Страх, известно, — не лучшая из опор. Тем более когда боятся они не только его, а еще и перспективы отвечать за все, что здесь с ним наворочали... Если не успеют переметнуться,получив старый портфель из новых рук.
120
Для убедительности Ванечка показал Дудинскасу снимок: шесть «веселых ребят» — Шхермук, Титюня, Месников, Безвинная, Чирик, Захаревич — шесть
Вот эти портфели (по замыслу) и должна была предложить им Москва. Однажды пригласив Месникова, Матусевича, Сорванца, ну еще министра обороны, кого-то из правительства... — вполне достаточно десятка человек.
Москвы Батькабоится. И если, вернувшись из Первопрестольной с портфелями, любой из там утвержденныхлегонько бы его пнул, нет сомнений, что, заскулив, он тут же бы и вылетел — хотя бы потому, что знает, как много нашкодил. Кто способен пнуть? Столяр — первый, у кого хватило бы духу. Необходимая жесткость в нем есть.
Кроме всего, так совпало:Дудинскас действительно могпредставить Виктора Илларионовича весьма влиятельным людям в Москве. Была у него там вполне подходящая для этого случая зацепка.
Фильмы с Хащом они делали в Москве или по столичному заказу, собкором в Республике он работал от московского журнала. И был в столице вполне своимчеловеком. Вполне свободно выходилна очень важных персон.Перестройка многих списала, но среди его знакомых были и такие, что, напротив, вознеслись к вершинам власти.
Волей случая один из них, Костя Ненашев, в прошлом журналист и ученик Дудинскаса, причем, что важнее, до сих пор признающийего своим учителем, оказался в ближайшем окружении главы государства, а точнее — его первым советником и правой рукой. Вскоре после кремлевского назначения памятливый ученик позвонил Виктору Евгеньевичу и велел с любыми просьбами обращаться.И даже сообщил номер личного пейджера, по которому его всегда можно найти, минуя помощников и секретарей.
Ни разу, даже в самых критических ситуациях, даже в истории с маркой, Дудинскас такой возможностью не воспользовался. Его отношения с Ненашевым ограничивались исключительно журналистскими интересами, что как бы автоматически исключало для него возможность любой «шкурной» просьбы. Правила Виктор Евгеньевич знал. И всегда старался одно с другим не путать, помня грубоватое наставление отца: никогда не смешивать людей, блядей и лошадей.
Но вот пришел черед обратиться. Использовать и эту возможность.
Хотя и без Кости Ненашева, едва прозондировав московскую почву, какие-то номера накрутив, какие-то связи обновив, Дудинскас убедился, что и принят, и выслушан Столяр будет. Хотя и не вовремя все это, ох как не вовремя...
— У нас тут выборы на носу, взрывы гремят, мафия, коммунисты, Чечня... Самим бы обеспечить преемственность...Но клиентаготовь. Будем вживлять... Хорошо бы посмотреть, что у него за программа.
Это да, это действительно хорошо бы. Симпатии симпатиями, но и самому хотелось представить, что такое Столяр.Не по Ванечкиной характеристике.