Дурманящий запах мяты Егер Ольга
Шрифт:
– Я вижу, вы помирились!
– подобралась к ним ближе, чтобы палочка с мясом меня не миновала. Добрые мужчины протянули мне завтрак. Я уже собралась откусить, увидела небольшие перемены в лицах обоих друзей. Тай усиленно работал челюстями и тут же ёжился от боли. На его губе застыла кровь.
– Что с губой?
– Мирились!
– хохотнул Ольгерд, и я заметила, что у этого синяк на щеке.
– Интересный способ!
– прокомментировала я.
– А главное, действенный!
– рассмеялся Тай, толкнув друга в плечо, и тот схватился за рёбра.
– С утра вепря поймали?
– кивнула я на остатки
– Нет, волчатина, - беспечно ответил советник, и я почувствовала, как съеденное уже поднимается к горлу, чтобы явиться на свет в самом неприглядном виде. До кустов я домчалась с невиданной скоростью, а за моей спиной смеялись двое друзей.
Неужели, мой волк… Они его?..
Сердце колотилось, как сумасшедшее. Я оперлась о дерево, пытаясь прийти в себя. В руке всё ещё сжимала палку с жутким шашлыком. Из кустов показалась встревоженная морда, и тут же ткнулась мне в колено мокрым носом. Я перевела дух, и успокоилась.
– Тень!
– кличка для зверюги придумалась сама собой. Я упала перед ним и обхватила за шею. Волк радостно вильнул хвостом, а потом лизнул меня в щёку.
– Всё хорошо, - выдохнула я, поднявшись на ноги.
А наглая волчья харя стащила у меня из рук остатки несостоявшегося завтрака.
– Выплюнь гадость!
– потребовала я, понимая, что отбирать у голодного волка еду - смертельная ошибка. Он вильнул задом, игриво зазывая следовать за ним, но мясо из пасти не выпустил, жуя его на ходу. Гадёныш сожрал часть своего собрата и даже не скривился! Хотя, может парни и пошутили на счёт волчатины?
Тень вывел меня к озеру, красивому и чистому. На глади воды блестели блики солнца. Водоём переливался золотом и серебром. Пели птицы, где-то усердствовали дятлы, и звук их кропотливой работы разносился по окрестностям. Волк сидел рядом довольный, подметая пушистым хвостом землю, и изредка поглядывая на меня.
– Что ж…
Я сбросила с себя штаны, куртку, сапоги. Оставшись в одной рубахе, медленно вошла в прохладную воду. Погружалась в озеро, отбрасывая прочь всё, что висело тяжким грузом: стычку с ведьмой, разочарование с командующем. А в воде плавали маленькие обитатели водных просторов. Не избалованные человеческим вниманием, они подплывали совсем близко, виляя красивыми чешуйчатыми хвостами, будто сами напрашивались в руки.
– Ты рыбу ешь?
– обернулась я к волку, разлёгшемуся на берегу. Он приподнялся на передних лапах и склонил голову на бок, в знак того, что слушает меня внимательно. Я рассудила это, как утвердительный ответ.
Поймав одну рыбину, выкинула её на сушу, а неблагодарное животное начало с ней играться, подталкивая лапами и подбрасывая в воздух. Только когда рыбёшка перестала сопротивляться неминуемой кончине, волк надумал полакомиться. Я посмеялась, наблюдая за его баловством, удивляясь, как легко и быстро между нами возникло взаимопонимание. Хотя чему тут удивляться? Ведь все мы дети одной Богини. Плохо только одно, что с животным гораздо проще найти общий язык, чем с некоторыми людьми. С человеческими особями больше проблем.
Я посмотрела на голубое чистое небо, пытаясь разглядеть там лицо Великой Матери. Мне, казалось, что в такой хороший светлый день, она обязательно должна улыбаться. Но она, коварная, пряталась за пушистыми облачками.
Небо было отражением
“Земные проблемы меня не касаются. Потому что я - часть неба, гонимая ветром”.
Позволив воде держать меня на поверхности, я наслаждалась чувством невесомости. Практически растворилась на пограничье небес и озера. И тут…
– Так вот куда ты пропала!
Я чуть действительно не пропала. Расслабленное тело превратилось в камень и быстро пошло ко дну, - от испуга, в попытке схорониться. Исчезнуть под водой мне не дали, вытащили и поставили на ноги.
– Не везёт тебе с водоёмами!
– заключил советник, придерживая меня одной рукой.
Я вырвалась, гордо заявив, что мои проблемы с водой только из-за него. А если он ещё раз так подкрадётся неожиданно, я и в кружке утонуть смогу. Ну, как минимум - захлебнуться. В перерывах нашего препирательства, я то и дело посматривала на берег - волка там не было. Спрятался, почуяв чужака. А потом я заметила, как шевелится камыш, и между коричневых шишек куста торчат острые уши зверя.
– Я думал тебе от нашей шутки по поводу мяса, совсем плохо стало, - рассматривая меня заигрывающими зелёными глазами, говорил советник.
– Конечно, стало. Вот не видишь разве, я теперь бога озера задабриваю… - Отмахнулась я.
– И как интересно?
– поинтересовался парень.
– Рыбу ловлю! Не понятно что, ли?
– Интересно, ты его задабриваешь, воруя из его же царства жителей!
– хмыкнул позади меня Тай.
– А потом, что делаешь?
– Божеству же и жертвую!
– мохнатое божественное творение тем временем, дотрескивало в кустах остатки первой рыбёшки. А Тай стал рядом со мной, тоже отлавливая рыбу и, следуя моему примеру, бросал её на берег в камыши. Что-то подсказывало, - мифическое божество моё нажрётся до отвала и станет такое раздобревшее - даже лапы передвигать не сможет! Я покосилась на камыши. Волк высунул морду. Тай тоже повернулся, поглядеть, но в камыши ничем привлекательным ему не показались.
– И как же это неприступный господин советник решился снизойти до разговора с командующим?
– ехидничала я, гоняясь по мелководью за ускользающей добычей.
Тайреллу везло. Его рыбалка была успешнее - поймав изворотливую гадину, он сунул мне её прямо под нос, демонстрируя ловкость. Я оценила её косым взглядом, приняла, и, прицелившись, метнула рыбу в камыши.
– Дар Духу леса!
– пояснила я, напустив на себя торжественности, и снова отвернулась.
– А почему я не должен был с ним разговаривать? Мы друзья с детства. К тому же, я действительно вёл себя не совсем… - говорил он, вылавливая вторую рыбёшку.
– Совсем как идиот?
– не смогла обойтись без замечания я.
– И что же заставило вас разгневаться на собственного друга, господин советник?
– Ори?
– его пронизывающий до глубины души голос, заставил меня смолкнуть, остановиться и повернуться.
Советник не смотрел на меня, бросая очередную рыбину в камыши. Я заметила, что парень даже не отдаёт себя отчёта в том, что делает. А объевшийся волк наверное, уже смотрит на прибывающую летучую рыбу с отвращением и подпихивает обратно к воде.