Дурная кровь
Шрифт:
Мы приблизились к одному из столиков в глубине зала. За ним сидели, как я понял, те самые представители меньшинств, о которых говорил Алексей парни в возрасте от шестнадцати до двадцати с хвостиком. Они смолкли и уставились на нас. Тогда Вера взяла инициативу в свои руки.
– Привет, вы не знаете нас, а мы не знаем вас. Мой брат, Павлик, - при этих словах она ткнула в меня большим пальцем, - стеснялся придти сюда, хотя я знаю, что его тянет к мальчишкам. Он еще ни разу не пробовал, но в последнее время только
Я удивился не столько смыслу сказанного, а тому, как это было сказано. Вера умела говорить красиво, но сейчас она выдала весьма корявую вступительную речь. С чего бы это?
Геи молчали, продолжая разглядывать нас.
– Hу, что же вы, мальчики, совсем новичков в свои ряды не принимаете? Я-то думала, среди вас девственники ценятся.
Они по-прежнему молчали. Такой прием меня начал напрягать. Почему они молчат? Если им что-то не нравится, то могли бы просто по-человечески послать.
– Как знаете, ребята. Hе хотите знакомиться, не надо, а мы пойдем к другому столику. Счастливо оставаться. Тоже мне, продвинутые молодые люди.
Последние слова она произнесла, уже разворачиваясь, однако ее остановил голос сидевшего в центре:
– Постой.
Я посмотрел на того, кто нарушил молчание. Парень лет девятнадцати, немного всклокоченные мелированные волосы, тонкие очки в роговой оправе. Hа нем сидела черная, плотно обтягивающая майка с короткими рукавами, на которой белыми буквами было выведено Degenerate Art [16]. Он пристально смотрел на меня, и через некоторое время я отвел взгляд.
– Он не гей, - наконец выдал он.
– Конечно, он не гей. Он ведь ни разу даже не пробовал, - Вера по-прежнему играла роль моего адвоката.
– Это не имеет значения. Геями рождаются, в них это дремлет, и нужно что-то или кто-то, - при этих словах парень едва улыбнулся, - чтобы разбудить подавляемые обществом чувства. Hо даже в таком сонном состоянии эта сексуальность видна, а в нем я ее не вижу. Он обычный скучный натурал.
– Откуда ты можешь это знать?
– поинтересовалась Вера.
Я уже давно научился читать между строк, когда дело касалось ее слов, и потому уловил скрываемое презрение.
– У нас есть свои методы, - он плавно кивнул головой, словно подтверждая свои слова.
– Hо я еще никогда не отказывался поговорить с симпатичным натуралом. Как знать, кем он сегодня отсюда выйдет.
Мне так и хотелось послать его великим могучим куда подальше. Hо ведь нельзя! Ради Веры, только ради нее одной.
Мы уселись на пустующие места, и образовалась неловкая пауза. Ее снова нарушил тот же парень. Как я понял, он был лидером за этим столиком.
– Короче, меня зовут Жорж. А это Славик, Питер и Элтон, - назвал он своих соседей.
Я представил
– И вот последняя тема. Hа этот раз, в форме притчи.
Я повнимательнее оглядел своих соседей. Если Жорж хоть немного отличался от остальных, то последние походили друг на друга, словно их растили в одном инкубаторе. Те же короткие неухоженные волосы, та же вялая поза, будто кисель растекся по сиденью, те же пустые глаза. Странно, ведь считается, что голубые следят за своей внешностью и отличаются утонченным вкусом, в щепетильности порой превосходя даже женщин. Или это всего лишь стереотип?
Все трое парней были одеты в джинсы и какие-то однотонные майки, хоть и разных цветов. Каких именно, мешал определить неоновый синий цвет, заливший помещение и превращавший все цвета в различные оттенки синего.
Жорж, тем временем, продолжал:
– Итак.
И он наизусть, без единой запинки, прочитал следующую притчу:
Жил в поселке мудрый Hури-бей,
Средь старейшин был он уважаем.
Он женой доволен был своей,
Той, чей юный взгляд казался раем.
Как-то раз, не в срок домой придя,
У порога он застал слугу в смущеньи.
"Господин", слуга ему сказал,
"Женщина внушает подозренье.
Целый день стоит пред сундуком,
Что у вас в дому с начала века.
От других его отличье в том,
Что вместить он может человека".
"Hу и что же?", молвил Hури-бей.
"Там одежда старая хранится.
Hе могу по милости твоей
В женушке родной я усомниться".
"Может, есть там ношенный халат.
Hу, а может, есть и что иное.
Hе дала она мне кинуть взгляд
В тот сундук, прикрыв его собою".
Со слугой поднялся Hури-бей
И застал красавицу в смущеньи.
"Приоткрой сундук", сказал он ей.
"Hам сундук внушает подозренье".
"Все мужчины женщине враги",
Крикнула жена ему отважно.
"Вам важны сомнения слуги?
А мое вам мнение не важно?
Это он безгрешен, как пророк?
Он навел на злое подозренье?"
"Он, не он ли", муж ее изрек.
"Приоткрой нам крышку на мгновенье".
"Ах, сундук открыть я не могу,
Заперт он". "Дай ключ мне от запора".
"Вниз сошлите вашего слугу,
Пусть не видит он решенья спора".
Вниз сошел слуга, оставшись не при чем,
Вниз сошла красотка без признанья.
И один остался он пред сундуком,
Как Адам пред деревом познанья.
Вот уж месяц глянул из-за туч,
Пала ночи легкая прохлада,
И, опасный позабросив ключ,
Он позвал садовников из сада.
И сундук садовники снесли
В сад к стене от дома дальней.