Дурная примета
Шрифт:
Сбегаю по лестнице на первый этаж, пересекаю холл и вылетаю на улицу.
Снег валит хлопьями, ничерта не видно…
– Яна! – ору глухо.
Огибаю здание и оказываюсь на парковке.
Замечаю ее сразу. Она садится в такси, стоящее у самого шлагбаума.
– Яна!
Сквозь плотный снегопад вижу, как загораются стоп-огни, и такси трогается с места. Щелкаю сигналкой и запрыгиваю в свою тачку.
Двигаюсь, не выпуская такси из вида, и не перестаю набирать ее номер.
Не отвечает.
Представляю, что она подумала. Со стороны могло показаться, что я собираюсь трахнуть секретаршу прямо на столе, потому что, бл@дь, со стороны оно так и выглядело. Я бы тоже так подумал.
Снег парализует движение, плюс час пик. Вокруг в машинах злющие новосибирцы, и я, сходящий с ума от ужаса.
«Только без глупостей, только без глупостей»… - повторяю, гипнотизируя глазами серый седан через три машины от меня.
Наконец, мы, мой танк и такси добираемся до дома. Седан въезжает на территорию комплекса первым, я за ним.
Пока выхожу из машины, Янка успевает выскочить из машины и юркнуть в подъезд.
Я за ней. Поскользнувшись и чуть не уе@бавшись перед подъездом, заскакиваю внутрь и вижу, как закрываются двери лифта.
Взлетаю по лестнице на свой этаж и та же картина – дверь квартиры захлопывается перед носом.
Запыхавшись, приваливаюсь к стене. Если бы не сама ситуация, я бы от души поржал.
Вытаскиваю свой комплект ключей, открываю квартиру и захожу внутрь.
– Папа!.. – вскрикивает Олька.
Я присаживаюсь на корточки и раскрываю для нее объятия.
Дочка моя. Сверкая Янкиными глазищами, тянется губешками к моей щеке.
Мягкий, вкусно пахнущий комочек счастья. Хочу еще сына с такими же глазами.
– Смотри-ка… - достаю из внутреннего кармана пальто бархатный мешочек, - я тебе подарок привез.
– Игрушку?
– Лучше…
Развязав тесемку, вынимаю золотую подвеску в виде кошки с сапфиром вместо глаза на золотой нитке.
– Киса?.. – выдыхает малышка, а у меня сердце замирает, - я люблю кисок.
Увидел ее, когда перед отъездом из Иркутска в ювелирку зашел. Не смог удержаться. Подарок для Яны лежит в том же кармане. Надеюсь, она даст мне возможность его подарить.
– Где мама?
– Ручки моет.
– А Альбина Алексеевна?
– Супчик варит.
– Беги к ней, я сейчас руки вымою и поиграю с тобой.
Оля убегает хвастать подарком, а я вхожу в ванную.
Яна тут, и она плачет. Стоит спиной к двери и смотрит на меня полными слез глазами через зеркало.
– Не подходи… - говорит твердо.
– Яна…
И что говорить?.. Ну, догнал ее, приехал, а слова какие подобрать?
«Все не так, как тебе кажется»… «Это не то, что ты подумала»?..
Так мы ведь не в кино.
– Яна, все не так…
Гениально, бл@дь.
Она
– Яна, ничего не было…
– Я знаю… извини, что помешала, - отзывается сипло.
Подхожу и обнимаю со спины. Прижимаю к себе, зарываясь лицом в волосы, затягиваюсь ее ароматом.
Ее волосы – теперь мой фетиш.
– Прекрати, Майкл.
– Нам надо поговорить, я все объясню…
– Мы не будем сейчас говорить.
– Пойдем в машину…
– Нет! Альбина Алексеевна и так задержалась. Если хочешь разговора, жди, когда Оля уснет.
– Хорошо… - у меня даже выдохнуть получается, - только, Яна, знай ничего не было и быть не могло… Это подстава.
Яна.
Подстава…
Это слово держит меня на плаву, не дает затеряться в буре отчаяния, не позволяет захлебнуться болью, что захлестывает черной волной.
Если это правда… Если все было спланировано его секретаршей, Майклу придется постараться, чтобы я в это поверила.
Ужинаем мы молча. Хорошо, что Оля, в силу возраста, не замечает моего состояния и повисшего между мной и ее отцом напряжения.
На Майкла стараюсь не смотреть. Он же, напротив, не сводит с меня хмурого взгляда.
– Не стоит делать ей такие дорогие подарки, - говорю, когда, поужинав, Оля убегает играть.
– Ей понравился…
– Мне тоже, Майкл. Но она для драгоценностей еще слишком мала. Она может ее потерять или порвать… Это же ребенок.
– Мне не жалко.
– Я буду надевать ей подвеску на праздники.
– Как скажешь…
После этого он уходит к дочке, а я остаюсь на кухне. Тяну время, вытирая каждую вилку насухо, а все потому, что не могу находиться с ним рядом.
Картина, как он склоняется над Александрой, сидящей на столе в откровенной позе, все еще стоит перед глазами. Аромат ее сладких духов все еще раздражает слизистую носа.
Сука. До чего же мерзкая особа!
Часы показывают девять, и я иду готовиться к вечернему купанию. Беру в комнате пижаму с розовыми хрюшками и заглядываю в гостиную.
– Малыш, пойдем купаться…
– Можно я? – спрашивает Майкл, на что я лишь пожимаю плечами.
– Если Оля не против…
Она не против. Наоборот, очень даже за.
Я стою у двери ванной, пока Майкл, следуя моим инструкциям, моет дочь. Она восторженно щебечет, знакомя его с каждой своей резиновой игрушкой, а он смотрит на нее с каким-то благоговейным трепетом, осторожно намыливает нежную кожу и смеется с ней, когда пенные брызги летят в лицо.
Если бы не боль в груди, как от автоматной очереди, я бы смеялась вместе с ними. От счастья.