Душа Махабира
Шрифт:
— Я постараюсь, — сказал наг и скорчил нечто похожее на улыбку.
— Даудеш.
— Слушаю.
— Помни, почему ты служишь мне. — Кашим повернулся к ним и поднял ладонь, — В конце концов, каждый получит то, что хочет. Передайте мой приказ Сахин.
— Слушаюсь, — хором ответили грандир и наг.
Кашим небрежно махнул ладонью, и оба прислужника растворились в воздухе.
«Твоя четверть не желает возвращаться сама, отчего же?» — вопросил старик про себя.
«Молитвы как люди, разные части общего
«Я по-прежнему считаю, что нам нужно избавиться от них.»
«Тогда ты умрешь от старости, а я снова рассыплюсь.»
«Годами я искал их, а какая-то девчонка находит по осколку в месяц. Ты что-то утаил от меня.»
«Тебе известно все, что и мне…»
Глава_23.1_Салатош
Путь до города занял еще три недели, несколько раз караван заходил в небольшие поселения. Талант Фина очень пригодился. Сильфир выжимал себя досуха, стараясь запасти воду и для каравана, и для местных поселенцев. Хоть она была не такой ядовитой как в Драхте, все же мало-помалу убивала жителей. А дети все как один были обесточены.
После пересечения моста Алмас настоял на тренировках с духом, Рюга согласилась, при условии, что он ей понадобится. Но духом так и ни разу не воспользовалась. За прошедшие недели гон полностью выучила движения и привычки юноши. Гон даже начала чувствовать, что он выдумает. И как бы парень ни пытался подловить ее, это не удавалось. Все, чего Алмас достиг — это иногда удивить нелепым трюком, но Рюга быстро применяла все против него. Как бы ни был талантлив юноша, разница в технике была заметна, и как бы Рюга не убеждала его отказаться от своих замашек, у нее не выходило.
Алмас пытался уговорить Гамаша, Сайфа и Хазема, но все они отказались. Торговец и вовсе заявил, что не воин, а по поводу черного клинка отшутился. Хотя Рюга помнила, как он им воспользовался.
Более того, каждую их тренировку Хазем наблюдал, многие любопытствовали, но торговец — постоянно. Причем за Алмасом он следил даже больше.
После очередного вечернего спарринга Рюга подошла к Хазему, тот добро улыбнулся и предложил присесть.
— Чего ты глазеешь на нас, старик? — с одышкой спросила она.
— Красиво, любоваться, — ответил торговец на языке Холмов.
— Ты незрячий, и духа у тебя нет, но вот меч твой я видела. — Рюга кивнула в сторону черного клинка на его поясе. — Что это за вещица?
— Дар. — Хазем достал эфес и слегка приоткрыл ножны, черное лезвие, с радужными разводами лишь немного отражало небо. — Душа Махабира дать его мне, чтобы защитить Красный Волос.
— А чего он сам не соизволил?
— Я исполнять его волю в этот день.
— А как же твоя? — гон пристально посмотрела на торговца.
— Я отдать свой воля ему, — не раздумывая
— Ну и кто ты после этого? — Рюга чувствовала его искренность, как и собственное раздражение.
— Слуга.
Наконец, показалась она.
Гону с сильфиром рассказывали о ней всю дорогу. Величественная и белая, неприступная и, бесконечная.
Стена.
Стена была высотой с приличную гору, а шириной как разлом. Идеально ровная с одним и тем же узором по всей длине, походившим на замочную скважину, она делила и Салатош, и страну на две части. — «Неслабая должна быть тень от такой громадины». — подумала Рюга.
— Вон тот, золотой! — внезапно воскликнул Алмас, подъехав к девушке. — Это вход в Лактан, бли-и-изко!
Вскоре показались острые башни и стены уже самого города.
Такой же белый, как и песок вокруг, южный Салатош выглядел гибридом всех строений, что Рюга видела до этого. Единым архитектурным замыслом обладала только центральная часть у золотого прохода. Белые вытянутые шпили с резными узорами, словно лес окружали путь в Лактан.
— И что за этой стеной? — скептично спросила Рюга.
— Там Рай! — ответили Алмас, с видом, как будто это очевидно.
— Пфф…
— Там зеленые леса, реки, фрукты растут прямо на дорогах и… и…
— Ну-ну.
Из Алмаса хлестала такая радость, что гон не стала доказывать ему, что, то, о чем он говорит — норма. Рюга лишь с легкой улыбкой смотрела на юношу, который бегал глазами по, хоть и впечатляющему, но все же, обветшалому городу, который отрезали стеной как неугодный. — «Хотела бы я увидеть твои глаза, если бы ты встал на вершину нашего храма».
Стены перед воротами южного Салатоша, тоже оказались гигантские и белые, но в сравнении с той, что стояла за ней — выглядели жалким заборчиком. Караван пропустили, как только Зарас показал белую табличку, которую получил на мосту.
И все-таки Салатош впечатлял, много людей, живой городской шум, от которого путники успели отвыкнуть. Грандиры, фарнисы, люди и даже наги, все жили так словно их страна если и не процветала, то точно не была в упадке. Гон не ощутила того страха, что был в Хаташе. — «Они будто и не знают…»
Караван остановился. Рюга спрыгнула с кута и пошла к Фину, который сидел в шатре на носороге. Там уже стояли Хазем и Гамаш.
— Ну, и что дальше?
— Сайф направился к Ланшасу, — ответил торговец.
— А где Алмас? — не ожидая от себя спросила девушка.
— Он сказал, что отправится с Сомахом, хочет записаться на участие в отборочных боях. — Фин спускался с носорога, Рюга помогла ему.
— Даже не попрощался засранец…
— Друзья, — добродушно объявил Хазем, — пока время на нашей стороне, позвольте мне угостить вас.