Душа саламандры
Шрифт:
Улыбнувшись клочку бумаги, отложила его в сторону и обратила свой взор на более достойное занятие. Для той, кто питалась одной магией и парочкой фосфитных камней в год, лакомства оказались на редкость изысканными, а для скарисов — повседневная и опостылевшая еда.
Вчерашние яблоки с творогом обнаружила тёплыми, видимо, их разогрели с утра. К ним добавилась молочная каша с засушенными ягодами и терпкое питье из тонизирующего травяного сбора, если судить по запаху. Я съела всё до последнего кусочка и вознамерилась уже попробовать
— Я не сплю! — настороженно крикнула в сторону двери, и на всякий случай плотнее закуталась в мех.
Но страхи не оправдались. В комнату, плотно прикрыв за собой дверь, вошла Ниара.
— Ты не против, если я посижу с тобой немного? — тепло улыбнулась женщина и в ответ на мой растерянный кивок, подошла к окну и устроилась на стуле рядом. — Филис, я не буду ходить вокруг да около, не в моём характере это.
Чувство настороженности вернулось, и я вся обратилась в слух. Что от меня нужно экономке?
— Я попросить пришла, Вилаар гордый и ни за что не признается, как иногда до дна опустошает свой резерв, лишь бы забыться на время и не чувствовать. Когда война началась, он ведь только в силу входить начал и не смог помочь родителям защитить дом и сестру. Он до сих пор винит себя в этом, хотя вины здесь нет, что может ребёнок против обезумевших еретиков? Не суди о нём раньше поступков, Филис, и прости, что пришла с этим разговором. Я как о сыне родном о нём заботилась и душа болит, как у матери. Дай Вилаару шанс показать, что он не так плох, как ты, не зная, о нём думаешь.
Ниара замолчала, а я не отрывала глаз от чёрного меха, чувствуя как заливает щёки краска стыда и смущения. Слова женщины иглами вины впились в самое сердце.
Я настолько закрылась в жалости к себе и печали о своей судьбе в обоих телах, что совсем упустила из виду, что ни один поступок скариса не нёс в себе разрушения для меня. Он ведь, действительно, мог вывернуть всю мою память с помощью дознавателей и, добившись того, что я действительно ничего не знаю, уничтожить вместе с тем камином. Но вместо этого дал дом, новое тело и свою защиту. О чём ещё можно мечтать в этом жестоком для людей мире?
— Вижу, что поняла меня, — нарушила молчание Ниара и поднялась, чтобы уйти. — Пусть этот разговор между нами останется, я зла на тебя не держу, понимаю, что настрадалась не на одну жизнь. Про лана Ретаара разные слухи ходили и многим из них нашлось подтверждение, все разговоры в городе сейчас только о нём, да и по тебе вижу.
Я так и не смогла поднять глаз, казалось, что этой женщине была известна вся моя жизнь: каждый удар, каждое унижение, каждое слово.
Ниара приблизилась и обняла так по-доброму, словно мысленно всегда была рядом и радовалась, что спустя долгие годы, наконец-то нашла меня.
— Здесь тебя не обидят, Филис, бояться больше не нужно.
Женщина ушла, а я ещё долго сидела на краю кровати, бездумно глядя в окно и
Световые шарики спустились к самым страницам, реагируя на мои движения в попытках разобрать хоть что-то. Буквы, словно дикие зверьки, разбегались перед глазами и двоились, не желая быть прочитанными. Устав воевать с отказывающимся работать сознанием, я откинулась на спинку кресла, жестом отпуская шарики к потолку.
Размеренный стук уже некоторое время звучащий где-то на границе понимания, наконец, дошёл до разума и, обернувшись на него, я разглядела устроившегося на подоконнике с другой стороны окна чёрного ворона. Сейчас птица уже не казалась такой огромной, как раньше, и я не могла сказать, тот же это был визитёр или нет. По какой-то причине Вилаар не задёрнул шторы: то ли посчитал более не нужным, то ли забыл. Но теперь я смотрела на птицу, а та косила на меня глазки-бусинки, оторвавшись от своего занятия — стука клювом по стеклу.
— Дана Филис, прошу прощения за визит в отсутствие лана Вилаара, — раздался от двери знакомый голос, заставивший меня вздрогнуть и обернуться.
А я даже не слышала как он вошёл. В доме Ретаара о визитёрах докладывали слуги, за исключением тех посетителей, что входили в круг доверенных лиц и имели соответствующий доступ для магического опознавания. Видимо, в доме огненного мага помощник относился ко второй категории.
Кинаар неловко переминался с ноги на ногу, избегая смотреть в мою сторону. Вспомнив как одета, тут же почувствовала как алеют щёки и прикрыться совсем нечем — накидка осталась в комнате.
— Лан Кинаар… — я постаралась натянуть тунику и скрыть обнажённые ноги.
— Просто Кинаар, — ещё больше смутился охристый. — Я ещё не удостоился этого звания, возможно, в следующем году, если лан Вилаар сочтёт мои усилия заслуживающими этой чести.
— Кинаар, лана нет дома… — начала я, но помощник снова перебил.
— Я знаю дана Филис, он прислал меня передать учебник, о котором просил, — всё так же не отрывая взгляда от пушистого ковра, произнёс скарис. — Удалось найти оба варианта, я их хотел оставить в холле, но дана Ниара сообщила, что вы здесь.
— Спасибо, — осторожно улыбнулась ищейке, а тот, наконец оторвал свой взгляд от монотонного созерцания ворсинок и посмотрел на меня. — И за то, что вступился — спасибо.
— Я в долгу перед ланом, дана Филис, и это меньшее, что мог сделать, — карий взгляд заметил бархатку на моей шее и скарис мгновенно расслабился, взглянув более дружелюбно. — Вот книги, надеюсь, что в них будет что-то полезное.
Кинаар подошёл к столу и, бросив ещё один взгляд на бархатку, положил книги поверх той, которую я отложила незадолго до его прихода.