Душа, заблудшая в песках
Шрифт:
Из-за чертовых фотографий она была вынуждена заниматься любовью с деспотом и тираном! Но в постели он не казался воплощением зла. Нежность и страсть господствовали между ними. Отбросилось все, то что раньше препятствовало вспышке удовольствий. Она получила неимоверный восторг и наслаждение.
Но это все неправильно!
Ее мать не долгое время страдала после смерти отца, найдя себе замену в виде обычного прапорщика, но он удовлетворял ее потребности. Даже
Проскользнув очень тихо с постели, Мари судорожно начала искать свою одежду, но осознав, что все тщетно, накинула балахон любовника. В ней она почти утонула, а руки предательски дрожали. В горле колотил ком.
Что со мной такое? Что, черт возьми, со мной такое?!
Разве она не могла бы смириться с тем, что родилась для того, чтобы стать любовницей султана Сирхана Парлет Вери? Разве не она сама только что с готовностью отдала ему то, в чем так долго отказывала другим мужчинам? Задыхаясь, Мари рывком распахнула дверь, ведущую на каменный балкон.
Теплый ветер начал играть с ее волосами. Она чувствовала себя, словно ее просто убили, а самое главное, что она полностью отдалась жгучей страсти.
Как она могла поступить так опрометчиво? Всегда рассудительная и хладнокровная к противоположному полу Мари не узнавала себя в женщине, которая наслаждалась ласками султана.
Неожиданно на ее плечи опустились сильные руки. Девушка откинула голову и взглянула в серые глаза. Они обдали ее жаром настолько сильно, что Мари невольно пошатнулась. -Тебе холодно?
– заботливо спросил Сирхан, нежно приобняв за талию. Аромат его кожи успокаивал, но принуждал окунаться в мир страданий.
– Я чувствую себя грязной – тихо призналась Мари, положив голову ему на плечо – Чем же я отличаюсь от матери, которая отдавалась всем, кто был рад ее взять?
– Твоя мама была… -не зная, как правильно подобрать слово, Сирхан нежно приподняв ее за подбородок.
– Да, она была зависима от мужчин – печально улыбнулась Мари –Пока отец был на работе, она прыгала в постель ко всем мужчинам. Наверное, я буду такой же, как она.
Представив, что ее телом может обладать кто –то еще, Сирхана заполнила такая ненависть, что он едва не закричал.
Он не позволит никому дотрагиваться до Мари. Эта женщина принадлежала только ему и хранила себя только для него.
– Никто не прикоснется к тебе, кроме меня – клятвенно пообещал Сирхан, погладив ее по волосам – Никто никогда, дорогая, тебя не обидит.
Мари заплакала, прижавшись к его груди. Она оплакивала судьбу несчастную, заставившую ее стать любовницей мужчины, к которому она, к своему ужасу и страху, начала чувствовать нечто нежное. Он мог проявлять не только суровость, но и понимание. Рассудок уверял, что не следует испытывать к нему
– Сирхан – Она впервые назвала его по имени и подняла на него взгляд, полный слез. Внутри него, словно что – то перевернулось. Он снова видел женские слезы, и перед глазами предстала его мать, отчаянно рыдающая после очередного скандала с мужем.
Сирхан подхватил ее на руки и понес в спальню. Осторожно опустив ее на кровать, он сел возле на корточки и прошептал:
– Плохое прошлое –это часть того, о чем мы хотим забыть, Мари. Не вспоминай то, что делает тебе больно.
Мари была полностью согласна с ним. Когда мать выставила ее на улицу с братиком, то она думала, что ее жизнь закончилась. Но она смогла найти силы и приняла предложения их соседки, тети Елены, пожить у нее. Она добилась всего сама, упорно трудясь и подавив гордость, согласившись работать с Гэвином Спенсером.
– Сирхан –тихо вновь произнесла его имя Мари, словно пробуя на вкус. Мужчина, который сидел возле ее ног, не был эгоистичным и жестоким султаном. Перед ней был заботливый любовник, отчего у нее защемило сердце.
Наверное, ее эмоции отразились на лице, потому что Сирхан встал и повернулся к ней загорелой мускулистой спиной.
– Мне нужно тебя сейчас оставить.
– Оставить?
– выпалила Мари -Но ведь сейчас глубокая ночь.
В подтверждении своих слов она взглянула на время. Четыре часа ночи, но куда может Сирхан идти так поздно?
Лежа в объятиях Сирхана несколько минут назад, Мари наслаждалась тишиной и ощущением близости его мощного, горячего и влажного тела. Впервые за много недель она чувствовала себя в безопасности.
Сирхан пристально смотрел на нее, но взгляд его серых глаз был непроницаемым. Если бы Мари могла сейчас видеть его лицо, оно показалось бы ей похожим на бесстрастную маску.
– У меня дела – холодно сказал Сирхан и, обведя ее фигуру взглядом, добавил: - Верни мне мою одежду, чтобы я успел поехать во дворец и переодеться.
Мари вспыхнула и воспользовшись тем, что мужчина на нее не смотрит, поспешно избавилась от его туники.
Она зачарованно следила, как ловко он надевает белый головной убор, прикрепив к нему черные шнурки, чтобы удержать ткань; как его мускулистое тело скрывается под легким белым балахоном.
– Государственные дела? –полюбопытствовала Мари, потянув простынь почти до подбородка и мысленно ругая, что вмешивается не в свое дело.
Сирхан пронзил ее ледяным взглядом, прежде чем ответить:
– Тебе не обязательно знать, куда я собираюсь.
Он подавил желание вновь заключить ее в объятия. Через несколько часов у него начнется встреча с послом Венеции, потому Сирхан привык готовится заранее и тщательнее, дабы не пасть перед глазами европейцев.
– Да...конечно -дрогнувшим голосом произнесла Мари, прикусив губу.