Душехранитель
Шрифт:
— Что ты решил? — спросил он, почти заставив экономиста перевести на него взгляд.
— Что тут решать? О налетах станет известно и без нас, — Сетен кивнул на шумливых спутников и едва заметно поморщился. — А вот о распаде, — голос его понизился почти до шепота, — об ударах распада я предлагаю умолчать… Об этом от меня узнает только Ормона.
— Хорошо, я согласен, мальчик… Я с тобой полностью согласен, — и по стариковской привычке Паском принялся размышлять вслух, бормоча себе под нос: — Если удары оританян будут нанесены, аринорцы ответят, и тогда не выжить никому
Орэмашина резко снизилась. У Тессетена захватило дух, голова закружилась, а к горлу подступила тошнота. Кулаптр поднялся.
— Что это, господин Паском? — спросила молодая пассажирка, сидевшая перед ними.
— Воздушная яма, — суховато отозвался кулаптр и быстро взглянул на Сетена.
Экономист отбросил от лица свою гриву и последовал за учителем.
Орэмастер воздушного судна, Этанирэ, был учеником Зейтори. Несколько минут назад он обнаружил, что их преследуют две боевые орэмашины северян. Приборы показывали, что расстояние между ними быстро сокращается. Две синие молнии — цвет летающих кораблей аринорцев — приближались, и не стоило надеяться, что их маневр подразумевал мирные намерения.
Внизу синел океан, посадить орэмашину было невозможно.
Боевые машины догонят тяжелый пассажирский корабль через несколько секунд: они только что разлетелись в разные стороны, чтобы подойти к орэмашине южан справа и слева.
Этанирэ обнаружил, что чувствует лишь то, как колотится его сердце, и совсем не ощущает собственных рук. Еще немного — и северяне подойдут на расстояние верного выстрела. По одному удару от каждого будет достаточно, чтобы уничтожить корабль.
Не о ста семидесяти двух пассажирах думал сейчас Этанирэ. В голове его метались мысли о том, как спасти свою жизнь, с губ готовы были срываться страшные проклятья. Южанин почти не думал. Бесчувственные руки все делали сами…
Северяне дали залп. Орэмастер знал, на что идет, но все же воспользовался заготовленным на этот случай планом.
Тяжелый корабль ухнул вниз. Несколько мгновений невесомости, даже у привычного Этанирэ заложило уши. Он слышал, как в салоне закричали и заплакали напуганные дети.
Заряды аринорцев прошли мимо и, плавно снижаясь, наконец рухнули в океан.
В рубку орэмастера заглянули кулаптр и его ученик, Тессетен.
— Нападение? — спросил последний.
— Нападение, — ничего не выражающим голосом откликнулся Этанирэ, не отрывая взгляда от приборной панели.
— Откуда можно связаться с землей? — Сетен наклонился над разноцветными кристаллами, быстро прочитывая символы.
— Вот, — орэмастер указал на кристалл со знаком «тэо». — «Тэуру».
Боевые машины, судя по показаниям приборов, после внезапного «нырка» пассажирского корабля унеслись далеко вперед, и теперь, возвращаясь, готовились к фронтальному выстрелу.
Этанирэ ощутил на плече руку кулаптра. Отчего-то стало спокойнее.
Тем временем Тессетен вызвал Кула-Ори и приказал поднять в воздух боевые машины эмигрантов. Зейтори запросил координаты, и экономист передал ретранслятор Этанирэ.
Пассажирская орэмашина
— За сколько они будут здесь? — сурово спросил Тессетен, отпуская переборку и складывая руки на груди.
— Через пять — семь минут. Уже вылетели. Четверо.
— Гм… ну-ну…
Он развернулся и отправился на свое место. Кулаптр последовал за ним, и оба вели себя так, словно ничего не происходит. Помочь Этанирэ как-либо еще они не могли. Оставалось лишь уповать на везение.
— Так что же это было? — спросила девушка-соседка.
— Что именно? — Тессетен слегка расширил глаза, и под их взглядом юная ори смутилась.
— Но ведь вы ходили узнавать, в чем дело? — пробормотала она.
Краем глаза Сетен видел, что кулаптр слегка улыбнулся.
— Кто вам сказал? — экономист повторно изобразил удивление, гадая, отстали аринорцы после второй неудачи или продолжают преследование. — У меня мочевой пузырь слабый, знаете ли… — он откинулся в кресле: — Кстати, а не угодно ли познакомиться? Меня зовут Тессетен. На Сетен я тоже не обижаюсь, особенно если это произнесете вы.
Девушка чувствовала, что мужчины что-то скрывают, но поняла: настаивать нельзя. Она представилась, но продолжать знакомство Сетен не торопился. В салонах стояла тишина, присмирели даже дети.
Кулаптр выглянул в узкое окошко. Корабль несся в клубящемся тумане, похожем на жидкое молоко…
…Орэмастера-северяне видели, как алая с белой полосой вдоль борта орэмашина влетела в облако. Со стороны материка ползли грозовые тучи: над Южным Рэйсатру бушевал ливень…
Туман сгущался, серел. Внутри корабля стало темно. Заморгали первые всполохи молний, и снова заплакали напуганные дети.
Этанирэ облегченно вздохнул: аринорцы отстали. Возможно, поняли, что южане запросили поддержку, возможно, просто не пожелали соваться в грозу.
Кристалл «тэо» вспыхнул ярко-алым. Это был вызов боевых машин из подкрепления.
— Они нас оставили.
Кула-орийцы развернулись и помчались вслед за пассажирским кораблем.
На плато в горах Виэлоро — Большая Сила — орэмашина села легко, несмотря даже на то, что здесь был сильный ураган и ливень.
Хорошо потрудилась за эти годы группа рабочих, возглавляемая конструктором и орэмастером Зейтори. Поблизости, в пещерах, были скрыты даже ангары, обнаружить которые не только с воздуха, но и с земли было почти невозможно. Именно оттуда и выпустили на помощь боевые машины южане-переселенцы.
Сетен поглядывал на сородичей. Куда спрятать такую ораву в ожидании хорошей погоды? Сидеть в неподвижном корабле очень жарко и душно… Все наперекосяк. Но упрекать судьбу несправедливо: только что они избежали смерти.
— Покатайся по плато, Этанирэ, — снова заглянув к орэмастеру, посоветовал Тессетен. — Иначе мы тут задохнемся, но прежде оглохнем от воплей наших милейших ребятишек…
— Слушаюсь, господин Тессетен.
— Оу! Ха-ха-ха! Без церемоний. Теперь нас всех породнила смерть, братишка! — и, подмигнув Этанирэ, экономист удалился.