Душелов. Том 4
Шрифт:
Когда я же, подтянувшись, перелез через них, протянул руку вниз, подавая её Алисе. Вот только… оттолкнувшись от земли, она, ухватившись в полёте за перила, без проблем запрыгнула прямо ко мне, отчего вся лестница расшаталась, раздавая металлический скрип.
— Обязательно было так шуметь?.. — чуть ли не прошипел я, осматриваясь по сторонам, в надежде, что никто не услышит этот звук.
— Прости…
И хоть она так ответила, но что-то мне подсказывает, что вернись она назад в прошлое — всё бы повторилось. Банально потому что в данный момент ей явно захотелось на практике ощутить все свои сильно возросшие физические возможности.
Но сейчас это уже не играло никакой роли. А ещё нам повезло и никто, кажется,
Однако, несмотря на это, уже спустя пару десятков секунд мы стояли на крыше дома, так, вроде бы, и не выдав себя. Ну а далее начиналось уже самое интересное.
— Мы на крыше, — на всякий случай доложил я.
— Хорошо, — ответила Элизабет. — Судя по камерам, всё пока что в полном порядке.
Ну да, неудивительно. Было бы странно, если бы ещё до того, как мы что-то сделали, началось бы что-то грандиозное. Впрочем, кто знает…
И пока я это обдумывал, подошёл к нужному краю крыши, достал крюк-кошку, крепко зафиксировал её на выступе крыши, следом достал верёвку и сначала соединил её с крюк-кошкой, а уже после — зафиксировал на поясе. Когда же с этим было покончено, я уже собирался спрашивать Алису, готова ли она, но стоило мне кинуть на неё взгляд, как я узнал ответ на свой вопрос.
И он, к сожалению, был отрицательным. Впрочем, если так подумать, то при этом же более чем ожидаемым, ибо откуда ей взять подобные навыки?
Думая об этом, я уже помогал ей, цепляя её крюк-кошку за карниз. А после этого пришлось помогать и со всем остальным. И лишь после этого, когда мы подошли к краю крыши, я спросил, глядя на неё:
— Готова?
Спрашиваю же я это за тем, что ещё когда мы только обсуждали этот план, она рассказала, что, оказывается, боится высоту. Услышав тогда это, я ещё отшутился, что с её нынешней силой это, скорее, асфальту нужно бояться её падения, а не наоборот. Конечно, тогда это её разозлило, но, кажется, сейчас ей, вспоминая эту шутку, хотя бы чуть-чуть, но всё-таки попроще, чем было бы без неё.
— Угу… — всё равно нерешительно произнесла она, слегка кивнув.
— Ты уже заебал шнырять туда-сюда! — рявкнул сидящий в комнате, на кровати, крупный мужчина лет сорока с бородой, бакенбардами и пистолетом в руке.
— С-сорян… — резко встав на месте, мандража, извинился худощавый, высокий парень лет двадцати, что до этого долгое время ходил из стороны в сторону по коридору, каждый раз подходя к двери и смотря в её глазок.
И хоть мужчина и упрекнул за это парня, но сам он от него недалеко ушёл — постоянно проверяет заряжен ли магазин пистолета, есть ли патрон в патроннике, рассматривает пятна крови, заляпавшие всю их одежду и в очередной раз прокручивает произошедшее там, на складе. А его правая нога в этот самый момент — вовсе будто бы своей жизнью живёт, без конца напряжённо постукивая по полу.
Вероятно, именно потому что он сам подвержен страху, — и его это жуть как напрягает и раздражает, — он и вымешает всю злобу на этом парне, отчего ему, пускай и совсем немного, но всё-таки становиться чуть спокойнее.
Помимо этих же двоих в этой небольшой, засранной и банально пыльной квартирке, располагающейся на отшибе города и имеющаяся специально на подобной случай, сейчас находилось ещё двое мужчин и две женщины: и пока один мужчина отошёл в уборную, заперевшись в ней, другой сидит в углу комнаты, заряжая магазин старенького пистолета-пулемёта, а женщины же в этот момент следят за происходящим на улице с окна кухни, на которой выключен свет.
Все они разного
— Не стоило нам соглашаться на это… — тихо пробубнил мужчина, докидывая последние патроны в магазин.
— Уже поздно что-либо менять… — ответил ему мужчина, сидящий на кровати.
— Занимались бы своими делами, грабили бы дальше мелких лохов и никто бы на нас даже внимания не обратил. Жили бы себе спокойно, а в итоге полезли в это дерьмо зачем-то… Зачем? За деньгами? А хули от них толку, если подохним? Вон Колючему и Пирату они уже нахуй не сдались. Да и если сами выберемся живыми и с деньгами, то как, блять, матери Колючему в глаза смотреть будем? А? Кто ей будет говорить, что её сыну к хуям мозги вышибли? Или, думаешь, дадим ей долю Колючего и она на это хуй забьёт? Типо жизнь её сына стоила горсти этих ёбанный зелёных бумажек? — и сказав это, вставил магазин в пистолет-пулемёт, доведя патрон в патронник. — А с сыном Пирата, чо делать? У него же матери нет, сестёр и братьев нет, бабушек и дедушек — тоже нихуя нет. А теперь и бати нет. Да ему всего десять, блять, а у него уже никого не осталось! Это детдом, понимаешь?! Eбанный детдом! Там же пиздец полный! Дети, которые там, они же хуже зверей! Им только дай возможность вцепиться в кого-то — так они его задрочат полностью, пока он либо не выпилиться к хуям, либо не станет таким же, как они! И ты знаешь, что я это не понаслышке знаю! Я ведь сам детдомосвкий, и никому, блять, не пожелаю пройти через подобное! Это — Ад на земле! И хоть говорят чо-то там по новостям, что с каждым годом там всё лучше и лучше условия, но всё это тотальный пиздёж — нихуя там лучше не становиться! И не станет ни!..
— ДА ТЫ МОЖЕШЬ НАКОНЕЦ ЗАТКНУТЬ СВОE ЕБАЛО?! — окончательно сдали нервы у мужчины. — ИНАЧЕ Я ТЕБЯ ПРЯМО ЗДЕСЬ, СЕЙЧАС, EБНУ, НАХУЙ! И НЕ ПРИДEТСЯ ТЕБЕ УЖЕ, БЛЯТЬ, ЗАДУМЫВАТЬСЯ ОБО ВСEМ ЭТОМ! ОТПРАВИШЬСЯ К EБАННОМУ ПИРАТУ И КОЛЮЧЕМУ!!! ЯСНО ТЕБЯ, БЛЯТЬ??!!?
После этих криков тот мужчина будто бы сжался, став меньше, и в конце концов в ответ лишь кое-как смог кивнуть, стараясь не смотреть никому в лицо.
— Заебали, блять! Придурки ебанный! Всё должно было быть не так! Ясно?! Не так! — и выдохнув, продолжил уже более спокойным голосом: — Да, нам не стоило соглашаться на предложение этих ёбанных странных баб, но что сделано — то сделано! И ещё не всё потерянно! Да, всё пошло по пизде, однако в итоге товар всё равно весь у нас. Продадим его — пиздец как ахуенно наваримся — со всеми раскидаемся и никого в обиде не оставим. Будем в шоколаде. Мелкому тоже поможем как-нибудь. Но чтобы это провернуть — нам сейчас надо быть тише воды и ниже травы! Дождёмся, когда всё уляжется, и тогда сможем выйти отсюда. А пока — вместо того, чтобы пиздеть и хуйнёй маяться — лучше за окнами и дверью следите! — и увидев, как парни занялись этим, уже более тихо, так чтобы никто не слышал, он вскользь добавил: — А то ещё не хватало полечь в такой дыре вместе с вами, кретинами…
Стоило же ему только погрузиться в свои мысли, обдумывая, что делать дальше, как в это мгновение со стороны окна начали раздаваться странные, тихие звуки, напоминающие, как ему показалось, натягивание верёвки.
Повернувшись же и взглянув на окно, он увидел… как через окно на них смотрит фигура в чёрном плаще, с надетым на лице шлемом с забралом и со штурмовой винтовкой в руке, что направлена прямо на него.
И прежде, чем он успел среагировать, прозвучал выстрел.А уже через мгновение, под шум разбитого стекла, пуля вонзилась в его голову, тем самым оборвав его жизнь так, что он этого даже понять не успел.