Души московской ритм-н-блюз (сборник)
Шрифт:
Вернувшись в тепло дивана, Аня снова взяла рисунок, помещённый в простую деревянную рамку.
«Надо ему позвонить…»
Но, взяв телефон, поняла, что не может.
«И с каких это пор я стала такой трусихой? Мне тридцать пять. Надо взять и позвонить.»
Она смотрела, как дурочка, на телефон, и не могла нажать кнопку вызова.
«Ладно, напишу…»
Найдя его в контактах, она просто написала:
«Спасибо, мне очень понравился твой подарок…»
Ответ пришёл тут же, как будто он только и ждал её пробуждения.
«Мне
И что теперь? Похоже, что-то было. Или же он опять её подначивает?
«Я ничего не помню…»
«Главное, что помню я.»
«Уокер, так нечестно!»
«Нет, Джонс, всё честно.»
«Согласна… Надо меньше пить.»
«Без тормозов ты мне нравишься ещё больше.»
Она почувствовала, что краснеет. Видимо, он не смог дождаться ответа и, пока она размышляла над своим поведением, написал сам:
«Давай встретимся?»
«Где?»
«Где скажешь.»
«Подъезжай ко мне. Позвони, когда будешь рядом, я выйду. Мне сейчас воздух не помешает.»
Она посмотрела в окно. Там явно был минус и начинался снег.
Он был в рыжей дублёнке с откинутым белым воротником и белой шапке крупной вязки. Ей тоже пришлось сменить осенний плащ на длинный полушубок с капюшоном.
От волнения, похоже, поднялся адреналин, и Аня уже более-менее пришла в норму. Когда, выпорхнув из подъезда, она приблизилась к нему быстрым шагом, было ощущение, что в этот момент происходит какая-то другая жизнь, совершенно отличающаяся от вчерашней.
Немного растерявшись и не зная, что сказать, она подошла к нему слишком близко, чем это позволяли правила приличия, и была вознаграждена. Не пришлось ничего говорить, так как он тут же притянул её к себе и поцеловал.
– А я думала, что этого не было… Что мне приснилось…
– Это было…
– А остальное?
– Что ты имеешь ввиду?
– Уокер?
– Да?
– Серёж, пожалуйста…
– Что я слышу? Я, наконец-то, заслужил это?
Она смутилась, потому что сама почувствовала, как лично это прозвучало.
– Ты хочешь услышать, что я проводил тебя только до входной двери?
– Да…
– Нет…
– Всё, пошли… Это ужасно…
Она взяла его под руку и потащила в сторону Петровского парка, жалуясь, что жутко болит голова и виноват во всём он, заставив её ревновать.
– Ну разве можно так издеваться над живым человеком?
Он шёл, вдыхая морозный воздух, и, глядя на неё, думал, что ни за что не расскажет, какой она была этой ночью. Как он, сам немного смущённый своими ощущениями, помог ей лечь спать и, уехав, дома ещё долго не мог уснуть. А утром вздохнул с облегчением, сообразив, что она почти ничего не помнит, и не надо будет проводить психологические тренинги на тему хорошо ли быть плохой девчонкой. Но уже следующей мыслью после того, как она выскочила к нему из подъезда, было пойти и напоить её опять.
– О чём ты
– О том, что вот так погулять и поговорить с тобой смогу только в следующую пятницу. И придётся контролировать себя в офисе.
– Я знаю… Ты справишься, – она смеялась, было забавно слышать от него такие банальные вещи. – Правда, боюсь, что на тему офиса меня тоже ждёт серьёзная работа.
За тридцать минут они дошли до парка, и к этому времени уже прилично стемнело.
– Ну как, тебе легче?
– Значительно. Только теперь хочется спать. Такое ощущение, что я всю ночь не спала.
Он улыбался, глядя куда-то вдаль.
– Ты можешь мне хотя бы сказать, во сколько ушёл?
Но он только отшучивался, заставляя её чувствовать себя совершенно беспомощной.
Примерно в шесть они добрались до её дома, сделав значительный крюк по району. Становилось всё холоднее, а их обувь, похоже, была не рассчитана на столь длительные прогулки по морозу.
У подъезда он остановился и, посмотрев на Анину сонную физиономию, тихо засмеялся:
– Такой помятой я тебя ещё не видел.
– Тебе смешно… Вот доживёшь до моих лет…
Чтобы остановить это ворчание, он притянул её к себе, поцеловал, и тут же, развернувшись, пошёл в сторону метро.
– Уокер, нормальные люди вообще-то хоть что-нибудь говорят на прощание!
Он повернулся и, продолжая удаляться, с угрозой в голосе промурлыкал:
– Если ты не хочешь, чтобы я остался у тебя, то лучше молчи…
В ответ Аня ехидно улыбнулась и поспешила домой, греться и спать.
Алина влетела в кабинет Ани в тот момент, когда она с Сергеем смотрела последний фотоотчёт с их совместного объекта. Картина была совершенно прозрачная для намётанного взгляда. Сергей стоял, склонившись над Аней, одной рукой опираясь на её левый подлокотник, обнимая Анину спину, а правой держался за стол. Щекой он касался виска, и сложно было это спутать с простым рабочим моментом. Алина так и осталась стоять возле двери.
Они оба сразу выпрямились, отстранившись друг от друга, но было поздно.
– Серёж, иди пока, – Аня улыбнулась, глядя на подругу. – Я тебе напишу…
Проводив Сергея взглядом, Алина, как ястреб, кинулась к подруге:
– Ну, и как это называется?
– Как?
– Я же с тобой разговаривала две недели назад. И ты мне сказала, что у вас ничего нет.
– Тогда и не было.
– И когда же вы успели?
– Понимаешь, Алин. Надо мне меньше пить. От этого случаются совершенно непредвиденные вещи.
– Ну, парень… Ну, молодец… Пожалуй, я выпишу ему премию за умелое обольщение моей подруги. Я-то к нему и так, и сяк. Он постоянно отшучивается. Теперь понятно… Ладно, Ань, без обид. Я рада, что на твоей замученной физиономии появилось что-то похожее на жизнь. Но смотри… Я очень тебя прошу, не влюбляйся.