Душитель со 120 страницы
Шрифт:
Две-три минуты после произнесения этой речи – прибавьте к содержанию то, что все это звучало шипящим шепотом! – Я сидел в состоянии ступора. Признаться, Митко меня поразил: лично мне не пришло в голову такое простое объяснение «оформлению» задушенного. И все-таки, поразмышляв, я покачал головой: нет, тут дело не в намеках и прочей чуши, изложенной мне романтиком-жиголо. Некто просто успел прочесть недописанный роман Петки, который лежал в письменном столе.
– Ну, что скажете, согласны со мной? – тут же прореагировал на мое качание головой Митко, отпивая щедрый глоток пива. – Все знают: любовь – большая сила,
– Я как раз с вами не согласен, – улыбнулся я.
– Но вы качали головой!
– Разве это знак согласия?
– У нас – да!
Я усмехнулся.
– А у нас качание головой – отрицательный жест, когда человек согласен, он кивает. Но дело не в этом. Дело в том, что лично я не верю, что некто убил человека только потому, что встретил его у двери красавицы. Если все дело в любви, то ребята просто подрались бы, и делу конец!
Митко смотрел на меня со снисходительной улыбкой, как смотрит мудрая мать на неразумное дитя.
– Вас здесь не было, вот в чем дело. А я – был. И я не спал. Я тоже надеялся, что София придет ко мне на свидание.
Он словно коснулся меня раскаленным железом – я невольно дернулся, хотя и попытался скрыть реакцию кривоватой улыбкой.
– А вы с ней договорились о свидании?
Он сделал неопределенный жест рукой.
– Не то чтобы конкретно договорился – вы ведь сами знаете эту красавицу, с ней трудно договориться о чем-то точно. Я сказал ей, что буду ждать у ворот вечерком, она рассмеялась и сказала: «Жди! Может, и дождешься!»
– И вы ждали, – резюмировал я, все так же криво усмехаясь. – А пока ждали, случайно не встретили софийского вора Сову или еще кого-нибудь? Ведь каким-то образом этот Сова попал в дом.
Митко задумчиво покивал головой – что у болгар означает «нет».
– Нет, я никого не видел, хотя бродил рядом с домом довольно долго. Я слышал, как девушки с этим толстым Ангелом сидели на кухне, смеялись. Потом Пенка увела своего героя наверх, а Соня… Увы, обо мне она не вспомнила – она тоже поднялась к себе. Я все равно не уходил – было так тихо, тепло, лягушки квакали, а я наслаждался ночью и своими фантазиями. И мимо меня никто не проходил! Но вы ведь слышали, что обсуждает весь Дупник? Этот вор – знаменитый вор, он грабил богатые дома, и не только в Софии. Вполне возможно, он проскользнул мимо меня неслышной тенью.
– Странно, что вас до сих пор не допросила полиция, – покачал я головой, отпивая пиво. – Вполне возможно, что это вы и придушили вора, а потом нарядили вампиром – по причине, которую вы вполне ясно мне только что объяснили.
Митко так весело и беспечно рассмеялся, что в какой-то момент я спинным мозгом почуял: этот парень рассказал мне далеко не все! Он явно что-то знал – нечто, что пока предпочитал держать про себя.
Отсмеявшись, Митко непринужденно стал расспрашивать меня о Соне и о наших с ней отношениях, а когда я решительно отказался вести разговор в этом направлении, резко сменил тему, принявшись легко и весело живописать мне свою историю с местной красавицей по прозвищу Зайка, снабжавшей весь Дупник крольчатиной, о которой мне уже рассказывала Пенка.
– Зайка твердо решила женить меня на себе, – радостно сообщил Митко, тут же, без паузы доложив, что, скорее всего, скоро станет отцом, а потому и сам уже задумывался: а не жениться ли?
– Что мне в таком
Очередное упоминание злосчастного названия болгарского блюда, да еще сопровождающееся интересной улыбочкой Митко, заставило меня мимолетно нахмуриться, в очередной раз подивившись на то, сколь много известно этому парню и как эффектно он умеет все преподнести. Почти тут же я вспомнил все свои планы на день и поспешил распрощаться с Митко, поблагодарив за пиво, и пошел домой, где, судя по всему, допрос Пенки должен был уже завершиться.
Глава 20
Полицейские откровения
То, что допрос завершен, я узнал, едва свернув на улицу, в конце которой красовался дом Пенки: у ворот с задумчивым видом стоял комиссар Стефан, разминая в пальцах сигарету. При виде меня довольно суровый до тех пор полицейский вдруг приветливо и широко улыбнулся, кивнув мне, как старому приятелю, приглашая запросто подойти к своей особе.
Я подошел, про себя гадая, к чему эти дружеские улыбки и жесты.
– Допрос окончен? – поинтересовался я по-английски, подходя к Стефану, который кивнул, прикуривая свою сигарету.
– Допрос завершен, а вопросы остались, – он посмотрел на меня с легким прищуром. – И, если вы не против, я бы хотел поговорить с вами.
– О чем? – развел я руками. – Меня ведь тут не было в ночь убийства, и вообще я – любитель, который только путается под ногами профессионалов.
Боюсь, последнюю мудреную фразу на моем виртуозном английском Стефан не понял, но, ориентируясь по интонации, уловил суть и вежливо улыбнулся.
– Насколько я понял, вы с Пенкой – хорошие друзья, и вам она могла рассказать больше про это дело, – он горестно вздохнул. – Потому что я чувствую: она что-то от меня скрывает! Что-то очень важное. Она боится! Но чего? Или кого? Все против нее, но я все равно уверен: она никого не душила.
– Не представляете, как я рад, что вы в этом уверены, – вежливо кивнул я. – Потому как я точно знаю: Пенка боится, что вы заподозрите именно ее. Это ее дом, а тип, которого убили, давно трепал ей нервы, так что она с первой встречи с этим самым Совой мечтала его придушить.
Полицейский усмехнулся.
– Знали бы вы, сколько раз я мысленно душил разных неприятных личностей!
Я еще раз не менее вежливо кивнул, одновременно сделав вывод, что упрямая Пенка так и не рассказала бывшему однокласснику о странной истории материализации ее чувственных идей. Конечно, я мог, пользуясь случаем, рассказать обо всем комиссару прямо сейчас, но как на это прореагирует Пенка, страшно было даже представить.
Пока я обдумывал, что и как сообщить полицейскому, он огляделся и сделал приглашающий жест:
– Давайте прогуляемся с вами по улице и побеседуем. Пенка, а до нее ваша подруга Соня сказали мне, что вы не раз приходили на помощь полиции разных стран в запутанных делах. Надеюсь, что по мере возможности вы поможете и нам.
Мы неторопливо побрели с комиссаром по той же самой дороге, по которой недавно проходили с Митко.
– Скажите, Ален, быть может, вам известно что-нибудь, что на данный момент совершенно неизвестно мне?