Душной ночью в Каролине

Болл Джон

Свой следующий вопрос Сэм обдумывал целую минуту.

– Вирджил, то, о чем я собираюсь спросить, вряд ли тебе понравится. Но мне очень хочется знать, как ты туда попал? Нет, даже не так. Я хочу спросить тебя прямо: как все это могло привалить цветному? Но если ты рассердился, так и скажи.

Тиббс ответил вопросом на вопрос:

– Вы ведь всегда жили на Юге?

– Я не бывал дальше Атланты, – признался Сэм.

– Тогда вам, наверное, трудно в это поверить, но в нашей стране есть такие места, где цветной – пользуясь вашей терминологией – такой же человек, как и любой другой. Правда, не все придерживаются подобных взглядов, но хотя бы не выражают

это открыто. Например, у нас, в Калифорнии, может проходить неделя за неделей, и никто не напомнит мне, что я негр. А здесь без этого не обходится и пятнадцати минут. Если бы вы попали куда-нибудь, где бы вас ненавидели за южный выговор, то есть вся ваша вина состояла бы в том, что вы разговариваете, как вам свойственно и как вы умеете, тогда, быть может, вы получили бы слабое представление о том, что это такое – быть постоянно преследуемым за какую-то ерунду, которая не имеет, по существу, никакого значения и в которой вы не виновны ни сном ни духом.

Сэм покачал головой.

– Кое-кто из здешних парней убил бы тебя на месте за такие разговорчики, – сказал он.

– Я отвечал на ваш вопрос, – ответил Тиббс.

На какое-то время Сэм погрузился в задумчивость. Затем он решил не возобновлять разговор и все еще в молчании подвел машину к тротуару напротив аптеки Саймона. Когда Сэм в последний раз сверялся с часами, он был ровно на минуту впереди своего прежнего графика. Он неторопливо взял в руки планшетку и медленно заполнил бланк рапорта. Затем взглянул на часы и увидел, что успешно протянул полминуты. Теперь он мог с чистой совестью записать время; Сэм сделал пометку, включил свет и молча передал планшетку Тиббсу.

Сыщик из Калифорнии внимательно просмотрел записи и возвратил Сэму. Тот мог и не спрашивать – он и так знал, что Тиббс заметил, до чего точно совпадают их сегодняшний график и пометки, сделанные в роковую ночь. И он не ошибся.

– Это просто поразительно, Сэм, – сказал Тиббс. – Я не знаю почти никого, кто был бы способен провести машину минута в минуту и след в след, как это сделали вы. – Тиббс на мгновение остановился. – Следующий отрезок пути самый важный, вы это, разумеется, понимаете.

– Разумеется, понимаю, мистер Тиббс. – Сэм подлил капельку яда в голос.

– Что ж, моя вера в ваши способности получила еще одно подтверждение, – произнес Тиббс.

Эти слова озадачили Сэма: ему не было ясно, надо ли тут обижаться, а если и обидеться, то по какому поводу?

– Ну ладно, пора ехать, – оказал он и тронулся с места.

Все еще в раздражении, он перевалил через рельсы, за которыми лежал Бидонвиль и негритянские кварталы. Оказавшись здесь, Сэм склонился к рулю, по привычке высматривая спящих собак. Но улицы были пустынны. Сэм тщательно повторил свой путь мимо наспех сколоченных, облупленных домишек, переехал боковую железнодорожную ветку и повел машину по улице, поднимавшейся к дому Парди.

В этот момент Сэм подумал о Делорес: что, если ей не спится и она опять на ногах? Ведь так уже дважды бывало. И тогда негр увидит белую девушку голой! За два перекрестка до дома Парди Сэм свернул направо и проехал пару кварталов по тряской, неровной дороге. Ощущение легкой вины появилось у него в душе, но Сэм тут же подавил это чувство. Да и кружок совсем незаметный, подумалось ему.

У второго угла Сэм повернул налево, и машина пошла по темной улице так же ровно, как до всех этих объездов. Когда асфальт внезапно кончился и их порядком тряхнуло, Сэм было испугался, но потом вспомнил, что поперечной улицей можно выбраться на знакомую дорогу, оставив дом Парди

на квартал позади. Достигнув перекрестка, Сэм плавно завернул за угол, вновь оказался на мостовой и поехал, уже никуда не сворачивая, до самого шоссе. Тут он, как всегда осторожно, притормозил и повернул к закусочной.

Набирая скорость, он задумался, что же делать с Вирджилом: ведь цветных в закусочную не пускают. Сэм так и не разрешил эту задачу до самой стоянки. Здесь он взглянул на часы.

– Все еще в графике? – поинтересовался Тиббс.

Сэм кивнул:

– Обычно я тут останавливаюсь перекусить минут на пятнадцать.

– Знаете что, вы идите и не торопитесь, – сказал он. – Я подожду в машине.

Укоры совести нет-нет да и тревожили Сэма, пока он был в закусочной. В том, что он сделал небольшой крюк (пусть из самых понятных побуждений и сам по себе незначительный), уже было что-то неприятное, а заставлять человека, хотя бы и черного, ждать, пока сам сидишь и жуешь в каком-никаком уюте, – эта мысль злила Сэма. Он повернулся к Ральфу:

– Заверни-ка сандвич с ветчиной и еще кусок пирога. Да, пожалуй, прибавь картонку молока и несколько соломинок.

– Это не той ли черномазой ищейке? – спросил Ральф. – Для него у нас ничего нет.

Сэм выпрямился во весь рост.

– Когда я говорю тебе, – прикрикнул он, – ты лучше слушай! Что я буду делать с этой жратвой, не твое собачье дело!

Ральф съежился под его взглядом, но не отступил.

– Хозяину это не понравится, – возразил он.

– Давай пошевеливайся! – приказал Сэм.

Ральф зашевелился, но вид у него был злобный. Когда Сэм положил на стойку доллар, бармен смахнул монету, словно это было что-то мерзопакостное, и протянул сдачу. А едва дверь за полицейским закрылась, его тощее прыщавое лицо исказила кривая гримаса: "Беги, целуйся со своими неграми!" Нет, так просто это не кончится, он скажет хозяину. Тот, между прочим, член городского совета, и уж его-то Сэм Вуд не заставит пошевеливаться!

Озлобление Ральфа ничуть не тревожило Сэма, более того, на душе у него стало спокойнее. А когда он пододвинул завтрак Тиббсу, то почувствовал даже некоторую гордость. Сэм тронулся со стоянки, вывел машину на шоссе, сверился с часами и в награду за все убедился, что по-прежнему точен. Он осторожно подъехал к тому месту, где обнаружил тело, мягко притормозил и остановился.

– Ну, как там со временем? – спросил Тиббс.

– Минута в минуту, – ответил Сэм.

– Примите мою глубокую благодарность, – сказал Тиббс, – вы мне очень помогли, пожалуй, даже больше, чем можете себе представить. А также спасибо за то, что позаботились о моем завтраке. – Он прожевал кусочек сандвича и сделал глоток молока из пакета. – А теперь мне бы хотелось услышать от вас только одну вещь: почему вы решили изменить обычный маршрут, когда мы были еще по ту сторону железнодорожных путей?

Глава 9

Известие о том, что его кандидатуру на должность начальника полиции в небольшом городке Уэллсе посчитали самой подходящей, Билл Гиллспи отметил покупкой нескольких книг по организации полицейской службы и расследованию преступлений. То, что эти книги нужны ему по работе, придавало Биллу ощущение собственной значимости, хотя за все минувшие недели в Уэллсе он так и не нашел времени прочитать и страницы. После совещания у мэра он решил заняться ими без отлагательств. Ранним тихим вечером, предварительно хорошенько подкрепившись и надев шлепанцы, он уселся поближе к свету и предпринял честную попытку изучить купленные руководства.