Два красавчика и Я
Шрифт:
— Погоди, — произносит он странным голосом, — в смысле — «мой отель горит»?!
Динамик эмоционально шуршит снова, а я закрываю лицо руками. Только подрагивающие плечи могут выдать мой старательно подавляемый смех.
Боже, Мирослав! Ну как так можно?!
Эпизод 30
Эпизод 30
— Ты совсем придурок? — мрачно интересуется Марк, глядя на вполне целый и невредимый отель.
Я
И его лицо, когда он вырулил на парковку и увидел Мирослава с Ярославной, мирно болтающий там же — бесценно.
— Слушай, мне вправду показалось, что пламя… ай, бля! Ты долбанулся?!
Марк, видимо, не сдержавшись, отвешивает пинок Мирославу, и попадает тому в голень. Парень, пытаясь схватиться за ногу, прыгает на одном месте, морщась.
— Это ты долбанулся! — даже Ярославна испуганно вздрагивает, услышав рык Марка, — тебе пятнадцать лет так шутить, не?!
— Я мщу, — хмыкает Мирослав, потирая ушибленное место.
— За что?!
— Я еще не придумал, но если ты дашь мне пять минут…
Марк закатывает глаза к небу и что-то произносит одними губами. Мне хочется съежиться. За пинок Мирослав точно спросит с меня по полной программе. Блин, нельзя было пошутить немножко иначе? Какого черта у него все шутки про огонь?!
— Поехали, Анна, — произносит сквозь зубы Марк, и разворачивается к машине.
— Эу! Стоять!
— Что тебе еще?
Мирослав ухмыляется.
— Я хотел пригласить вас сходить куда-нибудь пожрать.
Ярославна поджимает губы. Судя по лицу девушки, она бы предпочла продолжить внезапное свидание с парнем наедине.
— У тебя уже есть компания, — хмыкает Марк, — а я предпочитаю жрать в компании более адекватных людей. К которым ты не относишься.
И он хватает меня за локоток. Я плетусь за Марком, оглянувшись напоследок на Мирослава. Тот вздергивает бровь, провожая меня взглядом. Нет, мне точно конец!
— Пойдем-ка, прокатимся, — внезапно бросает он Ярославне, и быстро направляется к своей машине. Девушка послушно бросается за ним.
Почему-то я на секунду ощущаю укол ревности. Здрасьте приехали! У нас тут спор и свидания… а он уже с другой девушкой отирается вовсю.
Тьфу, Анна!
Марк, тем временем, запихивает меня в машину, и садится сам. Я мотаю головой, отгоняя дурацкие мысли. Но перед глазами все равно появляются разные картинки. Вот они держат друг друга в объятиях и Ярославна томно
Я, с громким стуком, падаю лбом на бардачок.
— Эээ… Анна?
— Все в порядке, — глухо говорю я, — устала.
Вот нужна мне была эта минутка слабости?!
— Может, домой отвезти?
— Неа, — качаю я головой, — лучше действительно… поесть.
Или, может, не стоило так глупо посылать его своими же руками в сети Ярославны?...
— Что ты думаешь о пицце?
Нет, серьезно, она красивая девушка… любой мужчина ее рассмотрел хотя бы в качестве кандидатуры на «развлечься». Минимум…
— Анна!!!
— А? — я поднимаю голову, растерянно моргая. Марк подозрительно рассматривает меня.
— Ты все паришься из-за родителей? Ничего страшного не случилось…
Парюсь я не из-за родителей, хотя, стоило бы. Особенно после того, как мать поймала меня в коридоре перед выходом и оттащила едва ли не за шкирку в комнату, ранее бывшую моей.
— Аня — мне казалось, что еще чуть-чуть, и ее глаза начнут грозно вращаться, гипнотизируя меня, — послушай внимательно! Я. Ни за что! Не дам свое благословение! На этот брак!
— Мам, да мы…
— Никаких «мы»! Католик, отец дважды разведен! Как ты могла?! Я ожидала, что моя дочь будет умной, и выйдет за хорошего человека, раз и на всю жизнь! Чем тебе Иван не угодил, а?!
Боже… она до конца жизни будет припоминать мне того мажора?!
— Мам, эту тему мы давно закрыли, — со вздохом вырываю я руку из ее цепких пальцев, — он полез ко мне на первом свидании. Под юбку.
— Так вела себя значит! У него прекрасные родители, которые просто не могли воспитать плохого сына! Надо было показать, что ты недоступная девушка, и он непременно оценил бы тебя.
Брр! Нет, уж, спасибо! Пусть лучше оценит кого-нибудь другого!
— Мам, меня ждут. Мне надо идти, — я натянуто улыбаюсь, а мать закатывает глаза.
— Заперла бы я тебя, дуру, дома, с удовольствием, но ведь двадцать девять лет! Жаль, что живем не в девятнадцатом веке. Выпорола бы разок, и дурь всю выбила. Чтоб ноги его больше у нас не было! И если не съедешь сегодня же, я…
Она замолкает. Я поджимаю губы и складываю руки на груди.
— Что сделаешь?
Она молча рассматривает меня, пытаясь, кажется, найти аргументы. Но их нет. В милицию позвонит, что ли, пожаловавшись на развратное поведение дочери?