Два лика одиночества.

Вегашин Влад

Стрелки натянули тетивы.

Ким понял, что надо что-то делать – конечно, убить его Стражи были не способны, но висеть здесь Ярлиг знает сколько времени с тремя стрелами в груди ему тоже не хотелось.

Он напряг руки, натягивая веревки до звона.

Над площадью повисла тишина, нарушаемая лишь скрипом натянутых луков и неровным дыханием.

– Смерть предателю! – тихо

произнес Тиннавэль, отступая в сторону. Тихо – но услышали его все.

Тенькнули тетивы.

Киммерион рванулся – это был его шанс.

Ни человек, ни эльф, ни даже орк не смогли бы порвать эту веревку. Но Ким был вампиром. И прочные, сплетенные особым образом путы со звоном лопнули.

Стрелы свистнули мимо, только одна пробила край плаща – но плаща было не жалко. Эльф ударился о дерево, повис на одной руке – тут же толкнулся ногами от ствола и рванулся еще раз, освобождая вторую руку. Стражи уже опомнились и вновь натягивали луки.

Он прыгнул вверх, на ветку ближайшего дерева – две стрелы рванули одежду, еще одна оцарапала щеку, остальные ушли совсем мимо. Быстро окинув площадь взглядом, Скрипач высмотрел Тиннавэля – капитан Стражей стремительно натягивал спущенную тетиву на своем луке. Не желая больше рисковать, Ким собрал все свои силы – и прыгнул.

Вампир пролетел по воздуху футов сорок – достаточно, чтобы задуматься о том, как он будет потом это объяснять – и сбил друга с ног, одновременно рукой выбив у него лук. Мгновенно выхватил из ножен на поясе Тина кинжал, прижал к горлу.

– Не дергайся. Я успею, – мрачно предупредил он. Прижатый к земле эльф яростно сверкнул глазами, но промолчал. – Еще одно движение – и ваш капитан будет мертв, – бросил Ким уже прицелившимся Стражам. Те нехотя опустили луки.

– Что тебе надо? – бледная и напуганная, Исэнлана тем не менее шагнула вперед.

– Сразу бы так, – зло усмехнулся скрипач. – Поговорить. Просто поговорить – ни больше, ни меньше. Я не собираюсь угрожать или заставлять. Я просто хочу поговорить.

– Я вижу, как ты не собираешься угрожать, – эльфа бросила тревожный взгляд на мужа.

– Я ни на кого не нападал, в отличие от Тиннавэля, – заметил Ким. – И я по-прежнему хочу поговорить. С вами обоими, раз уж так получилось.

– Хорошо. Только отпусти его!

– Заметь, я даже не требую с тебя слово, что меня не пристрелят, как только я отпущу его, – грустно сказал эльф, поднимаясь на ноги и бросая кинжал на землю. В него тут же прицелились несколько Стражей.

– Не стрелять! Опустить оружие! – хрипло крикнул Тиннавэль, заметив их движения. Эльфы без удовольствия подчинились.

Киммерион протянул другу руку – он не хотел даже думать о нем с поправкой «бывший» – помогая встать. Тот мгновение помедлил – но все же схватился за протянутую ладонь, поднимаясь на ноги.

–

Ты хочешь говорить со мной и Исэнланой? – спросил он, глядя в сторону.

– Да.

– Тогда идем.

И он первым направился к своему дому, даже не глядя, пойдет ли незваный гость за ним.

Гость, хмуро усмехнувшись, пошел.

За напускным спокойствием Ким прятал боль и обиду. Не на такую встречу родичей он надеялся… Строго говоря, он вообще надеялся с ними не встретиться. Но раз уж… то хотя бы не так.

Я навсегда для них чужак, – с горечью подумал он, поднимаясь по веревочной лестнице на помост перед входом в сам дом. – Они могут не знать, кто я, но они всегда будут чувствовать во мне чуждость. Они уже никогда не примут меня… Будь ты проклят, Здравович!

– О чем же ты хотел поговорить? – холодно осведомился Тиннавэль, по-прежнему глядя куда-то мимо друга.

– Почти ни о чем, – скрипач незаметно прикусил губу, сдерживая рвущуюся наружу обиду. – Вообще-то я даже не говорить пришел… Подожди минуту.

Он вышел из дома, обойдя застывшую у порога Исэнлану. Спрыгнул вниз, минуя лестницу, обошел ствол, осторожно вытащил из дупла до сих пор спящую девочку, укрыл ее плащом, и вернулся в дом.

– У вас так до сих пор и нет детей? – деланно равнодушным тоном осведомился Ким.

Эльфа прикусила губу.

– Ты же знаешь, что я не могу зачать. Зачем бьешь по больному?

Вместо ответа вампир обернулся к ней и откинул плащ со свертка с младенцем.

– Я не знаю, кто ее настоящие родители и где они. Я вытащил малышку из горящей таверны – ее приемные родители умерли. У нее никого нет. Мне предстоит опасная миссия, и я, скорее всего, погибну. О ней позаботиться станет совсем некому. Даже если я выживу – моя жизнь очень непостоянна, я никогда не знаю, что будет со мной завтра. И я в любом случае не смогу дать ей нормальную семью и нормальное детство. Волею судьбы я оказался поблизости и вспомнил о вашей беде. Думаю, вы и малышка можете прекрасно помочь друг другу, – с этими словами Киммерион передал эльфочку замершей Исэнлане и направился к выходу. Больше всего он сейчас хотел оказаться где-нибудь подальше отсюда, там, где его никто не увидит и где можно будет выпустить наконец эту рвущую душу боль.

– Подожди, – очень тихо вымолвил Тиннавэль. Ким сделал вид, что не услышал его – но Лесной Страж в три прыжка нагнал его, обошел и встал между скрипачом и дверью.

– Что тебе еще надо? – нарочито грубо спросил тот. Эльф опустил голову.

– Киммерион, если можешь, прости меня. Я навсегда в неоплатном долгу перед тобой. Это не положенные слова вежливости, поверь! – Маска спокойствия мгновенно слетела с лица Тина. – Прошу, прости меня… прости нас! Я… я не знаю, как тебя отблагодарить, но если я могу сделать для тебя хоть что-то… просто скажи.