Два мира. Том 1

Lutea

— Рад за тебя, — сказал Итачи совершенно искренне.

Наруто расплылся в абсолютно счастливой улыбке и ускакал обратно к беседке.

— Ох уж эти Узумаки, — проворчал Мадара, приняв свой нормальный облик. — Энергии в них через край.

— Да, конечно, — отстранённо согласился с ним Итачи.

Проверка сочинений студентов в тот вечер упорно не шла — сидя в своём кабинете, Итачи, как ни старался, не мог сосредоточиться на работе. Задумчиво поглаживая кончиком пера подбородок, он думал о куноичи, которую знал когда-то давно. Весёлая

и энергичная, никогда не унывающая, Кушина нередко заходила в гости к матери и, наболтавшись с подругой, уделяла внимание и её сыну. Она обожала по-доброму подшучивать над Итачи за любовь к чтению, но однажды сама принесла ему несколько принадлежавших клану Узумаки свитков по истории и сказала с заговорщицкой улыбкой, что это будет их маленький секрет.

Возвращал эти свитки Итачи уже после её смерти. Он до сих пор помнил шок родителей, когда стало известно о гибели Четвёртого и его супруги. Но затем им сказали, что сын Минато и Кушины выжил — и мать в тот же день, не предупредив ушедшего с головой в работу отца, взяв с собой обоих сыновей и сказав, что ведёт их на прогулку, направилась в госпиталь Конохи. Из детства Итачи помнил, что мать почти никогда не плакала — но тогда, стоя перед стеклом, по другую сторону которого была палата с новорождёнными, глядя на одного из младенцев — смугленького, с ярко-голубыми глазами и забавными полосочками, похожими на лисьи усы, на щеках, — не смогла сдержать слёз.

— Кушина… — бормотала она, не отрывая взгляд от младенца.

В коридоре было пустынно, и никто не слышал её слов кроме трёхмесячного младенца в специальной сумке-держателе и пятилетнего мальчика.

— Этот ребёнок — сын героев, — сказала мать, крепче сжимая руку Итачи. — Ах, как бы я хотела забрать его отсюда, вырастить, как своего… Но я не могу…

Тогда Итачи не понимал её слова до конца. Правда открылась ему лишь годы спустя, после вступления в АНБУ: Учих и без того подозревали в организации нападения Девятихвостого, а если бы клан выказал желание забрать маленького джинчурики к себе…

— Брат?

Итачи легко вздрогнул, вырванный голосом из поглотивших его воспоминаний.

— С тобой всё хорошо? — спросил Саске, закрывая дверь и подходя к столу. — Ты не отвечал на стук.

— Всё в порядке, я просто задумался, — ответил Итачи. — Ты что-то хотел?

Отото неопределённо пожал плечами — впрочем, Итачи прекрасно понял скрытый подтекст этого жеста. Он умел учиться на своих ошибках, поэтому сразу отложил перо в сторону и вместе с братом перебрался в кресла у камина.

— Наруто осваивает режим бидзю, — произнёс Саске с непередаваемой интонацией, в которой причудливый образом сочетались предвкушение, лёгкая зависть, нетерпение и даже затаённая гордость.

— А ты — Сусано, — заметил Итачи, взмахами палочки организовывая всё для чаепития.

— Интересно, что сильнее.

Итачи внимательно посмотрел на него.

— Смысл не в том, кто сильнее, а как хорошо вы сможете скомбинировать свои атаки, Саске.

— Да, я

знаю, — чуть поспешно ответил брат, принимая чашку. — Просто любопытно.

Тут уж Итачи не мог поспорить — и в самом деле, не могло остаться безынтересным, какая из этих двух невероятных техник мощнее.

Некоторое время братья провели в молчании, а затем Саске сказал:

— Нии-сан, я тут думал… о том, что будет, когда мы попадём в наш мир.

Итачи на миг прикрыл глаза. Уже какое-то время он ждал этого разговора.

— Ты должен вернуться в Коноху, — произнёс он не допускающим возражения тоном.

— Но что намерен делать ты?

— Обо мне не волнуйся, я смогу о себе позаботиться.

— Ты ведь не можешь вернуться в Акацуки, — упорствовал отото. — Так почему бы тебе не пойти со мной?

— Нет, — Итачи решительно покачал головой. — Моя миссия навсегда должна остаться секретной, иначе будет подорвано доверие к руководству деревни, а от этого всем станет только хуже. И не смотри на меня так, Саске. Есть жертвы, приносить которые ради мира — долг шиноби.

— Да плевать мне на долг, — процедил он. — Долг — всего лишь красивые слова, а ты — мой брат, которого я уже терял один раз. Кажется, я уже говорил тебе тогда, перед обменом глазами: я не позволю тебе снова бросить меня, Итачи.

Хотя отото и был в этот момент как никогда серьёзен, Итачи тепло и растроганно улыбнулся.

— Что бы ни произошло по возвращении в наш мир, всегда помни главное, Саске: даже не находясь рядом, я всегда буду с тобой.

В гриффиндорской Общей гостиной, как и в остальные дни этих каникул, большинство студентов с разной степенью усердия готовились к экзаменам. Особенно тяжело приходилось пяти-и семикурсникам, которых в этом году ожидали СОВ и ЖАБА, соответственно. Поэтому, не желая мозолить занимающимся товарищам глаза своим ничегонеделанием, шиноби сразу же после обеда отправились прогуляться.

— Слушай, Хината, — произнёс Дейдара, когда они неспешно шли по коридорам школы, — как насчёт немного тайдзюцу, мм?

— Давай, — кивнула она. — Только в Комнате, наверное, опять Наруто-кун и Саске-кун занимаются, и места может не хватить.

— А я и не имел в виду, что обязательно надо идти туда, — отозвался Дейдара и протянул девушке руку.

С улыбкой Хината взяла его за руку и позволила вести себя. Следовать за нукенином — то, что когда-то казалось страшным и безумным, здесь, в этом мире, стало так естественно.

«Но что будет, когда мы вернёмся домой?»

В последнее время она всё чаще задумывалась об этом. В Хогвартсе, в условиях перемирия с Акацуки, у их отношений был шанс — но как они сложатся, когда шиноби вновь окажутся в своём мире?..

— Сюда, — Дейдара остановился напротив голого участка стены в коридоре восьмого этажа.

— Выручай-комната? — удивилась Хината; она не приходила сюда с тех пор, как был разоблачён ОД.

— А почему бы и нет, мм? Здесь-то нас точно никто искать не станет.