Два мира

Василёв Виктор Валерьевич

– Это не быстрый процесс.

– Даже вы понимаете это. Витольд не молод. Есть риск, что он просто не доживет до момента, когда все его труды обретут форму. И тогда мы можем оказаться в ситуации хуже, чем сейчас. Старое уже разрушено, новое еще не построено. Но даже если его труды увенчаются успехом… Ради чего? Ради чего строить этого гигантского монстра? Только ради него самого? Это слишком. Похоже из всех сексуальных отклонений принц Витольд предпочел этатизм (1).

Я задумался.

Очевидно, и для Ольги, и для Николаса

Витольд использовал одинаковые аргументы. Не думаю, что Карла можно назвать слабым правителем, но согласен с мыслью, что он будет подрожать отцу.

Когда простецов стало много и они обрели власть, Вильгельм создал сословие зицев. Также он поступил с безродным магами – сформировал партию «Молодая кровь».

Карл точно также поступит с «выращенными» алмазами, создаст из них противовес аристократам, потом потихоньку урежет власть последних. Посягать на чужие владения он не будет – в его планах заселение Ибири и Мертвых земель.

Конечно, никто не будет в восторге. Но вряд ли кто-то рискнет выступить против армии высших магов.

Витольд не будет иметь такой силы, его изменения приведут к рекам крови. Аристократы не отдадут власть без боя, а натворить они могут многое. Антоний Кадавер не даст соврать.

«Но это выход. Да, кровавый и долгий, но вариант Карла просто создаст новую переменную в этом уравнении. И все полетит в бездну, когда он помрет», – неожиданно здраво заметил Янус.

До этого мне еще нужно дожить. В любом случае, я на стороне Карла, иначе баронесса де Ратуа щелкнет пальцами, и я досрочно окажусь в одном котле с Адрианом.

– Что вам нужно, ваша светлость? Какие почести достойны рода, давшего нашему королевство такого героя? И чем вам может помочь его скромный ученик?

– О, Маркус, присаживайтесь, разговор будет долгим, – Николас лучезарно улыбнулся и вытащил из кармана красную записную книжку.

Требования у герцога оказались действительно впечатляющими. Золото, земли и привилегии. За это Николас был готов поддерживать Карла и его начинания, также он был согласен помочь создать из Сайруса новое знамя.

Мы пришли к соглашению, пообещали встретится при первой возможности и расстались.

Итак, я сделал все, что мог. Все, что мне поручили. Отчего же так неспокойно на душе?

(1) Этатизм – идеология, абсолютизирующая роль государства в обществе и предполагающая широкое и активное государственное вмешательство в экономическую и социальную жизнь общества.

Глава 19. Мир

Через две недели ситуация на Иллирии немного устаканилась и оттуда вернулся Михаил Скуратов, со своими «сбродными» полками. Это обозначение прицепилась к ним намертво, как не старались его убрать.

Даламар и его лучшие силы также прибыли в столицу.

Все это время я не сидел сложа руки. Из замка вернулась Амалия, и с ее помощью

мы начали готовиться к возвращению на Иллирию. Проще было сказать, что не уничтожил Антоний на планете, чем составить список всего, что нужно восстановить. После моего демарша епископ Алькасар умерил свои аппетиты и с ним стало возможно работать. Но я все равно общался с ним через Владислава. Последний этому был только рад.

Мои действия послужили прекрасным фоном для работы де Ратуа. Как шепнула мне Ольга, тем или иным образом фаворитка смогла перетянуть десяток колеблющихся родов на свою сторону.

Конечно, большинство из них оказались слабыми и незначительными, но было и несколько серьезных игроков.

Таким образом, большинство благородных поддерживали Карла. Армии обоих принцев равны, но в столице перевес у младшего. В такой ситуации Карл предложил переговоры, Витольд не стал отказываться.

– Серьезно? Я там зачем? – изумился я, когда Даламар взял меня с собой.

– Считай, это признанием заслуг от Карла, – сухо ответил Даламар. – Не забывай, ты личный ученик Сайруса – великого мага, спасшего всех нас от нежити. И ты верный слуга короля, было бы странно если бы тебя не допустили к переговорам такого уровня.

– А если правду?

Даламар вздохнул:

– Казначей принца хотел обсудить с тобой финансирование кампании в Ормандии. А также условия восстановления Иллирии. Карл решил, что перед этим надо немного приласкать тебя.

– Да, это в его стиле, – мрачно признал я.

Нет, я не жадный. Просто мы говорили о восстановлении колонии, а не финансировании полноценной войны. Тут речь пойдет о десятках, если не сотнях миллионов.

Алчность – это грех, недостойный настоящего мага. Но только не когда речь идет о таких суммах!

Переговоры проходили в королевском дворце, в тот самом зале, где состоялся постановочный суд. От тех событий меня отделяли жалкие четыре месяца, но кажется, что все это произошло много лет назад.

Принц Карл взял с собой новую главу Черной Дюжины графиню Риотаб, генерала-губернатора Иллирии Даламара Сомлина, своего придворного целителя баронессу де Ратуа.

С Риотаб прибыла Ольга, де Ратуа сопровождали два лича. Даламар имел самую пышную свиту: полдюжины магов, включая меня, и трое генералов, обделенных магией, но не властью.

Принц Витольд предпочел прийти на переговоры в компании трех алмазных: один «черный» и два герцога. Также присутствовала свита из пяти магов разного ранга и дюжины простецов.

– Ты предал меня, Витольд, – начал переговоры Карл.

«Настоящий мастер дипломатии», – подумал я.

– Нет, брат, я всегда был верен семье. Присаживайся, разговор будет долгим.

Переговорщики заняли место за круглым столом. Свита расселась на стульях вдоль стены. Я оказался зажат между де Ратуа и помощником Даламара. Чуть в стороне стояли личи баронессы.