Два шага до аншлага
Шрифт:
В дверь заглядывает Павлик.
ПАВЛИК: Дядя Боря, а сморчки – это условно съедобные грибы? БОРИС: Баба Яна сказала?
ПАВЛИК: Да. А что значит – условно съедобные?
БОРИС: Это значит, если их неправильно приготовишь, после этого условно живёшь.
ПАВЛИК: А почему после смерти от людей остаются только цифры?
БОРИС: Кто тебе сказал?
ПАВЛИК: Мы с бабушкой ходили на могилу её брата, так там написано: тысяча девятьсот тридцать шесть, потом
БОРИС: Не только цифры, старик. Остаются еще песни, идеи, изобретения.
ПАВЛИК (со вздохом): И скрипки. Мне скрипка от бабушкиного брата досталась. Лучше б её тоже закопали. (Уходит).
ДУДКО (Борису): Слушай, у тебя ретро есть? Поставь нашу с папой любимую.
РОГОВ: Какая это наша любимая?
ДУДКО: Забыл! Эх, ты! Ведь мы под неё до утра танцевали! (Напевает песенку «Неудачное свидание»). «С утра побрился и галстук новый…».
РОГОВ (подхватывает): «В горошек синий я надел…».
ДУДКО и РОГОВ (вместе): «Купил три астры, в четыре ровно, я прилетел…».
Борис включает Дивиди.
Голоса певца и певицы подхватывают:
– И я ходил,– И я ходила,– И я вас ждал,– И я ждала…Дудко поднимает с кресла Рогова, и они оба пританцовывают и подпевают:
– И я был зол,– И я сердилась,– И я ушёл,– И я ушла…ЛЮКА (входя): Эй, пенсионеры! Кто же так танцует?!
В быстром ритме песенки поёт и лихо отплясывает, вовлекая в танец Дудко и Рогова. Врывается Яна.
ЯНА: Что ты устроила, шансонетка?
ЛЮКА: Мы вспоминали молодость.
ЯНА: Тебе весело? А ты на него посмотри! (Кивает на Рогова).
У него лицо, как пергамент.
РОГОВ (тяжело дыша): Мне ничего… Мне хорошо…
ЯНА: Моим врагам, чтобы было так хорошо! (уходя). А пол так и не вымыт!
ДУДКО: Какой темперамент у вашей соседки!
ЛЮКА: С этой ведьмой мы живем здесь уже тридцать лет.
РОГОВ (с
ЛЮКА: Извини, но у меня уже не хватает сил сдерживаться. (Рассказывает Дудко). Мы прожили жизнь в этой коммуналке, у нас были чудные соседи, муж и жена, милые люди, мы с ними дружили. Так эта ведьма… Да, Лёка, ведьма, ведьма… Она обменялась с ними, за их комнатёнку отдала изолированную квартиру, район, видите ли, ей приглянулся. И кончилась наша спокойная жизнь: скандалы, дрязги, подслушивание…
ДУДКО: А чего вы не разменялись?
ЛЮКА: Ха! Мы предлагали самые выгодные варианты, в лучших районах, с доплатой. Было много желающих. Но, когда они приходили и видели Яну – тут же отказывались: никто не хотел жить с такой соседкой. И продать наши комнаты мы не можем из-за Яны. А не продав, приобрести квартиру – денег нет. Вот и мучаемся. Думаю, мы последняя коммуналка в Москве!
ДУДКО: А может какой-нибудь богатенький купит вашу квартиру, а вас расселит.
ЛЮКА: Приходили, предлагали. Она отказывается!
ДУДКО (Рогову): А ты как всё это оцениваешь?
РОГОВ: Ситуация, как в Израиле: борьба за территорию, территория в обмен на мир.
ЛЮКА: Я думаю, им с арабами легче договориться. Эта женщина висит над нашей жизнью, как проклятие!.. (Уходит).
ДУДКО: А сколько метров у вашей соседки?
РОГОВ: Метров пятнадцать. Есть маленькая кладовка, а кухня общая.
ДУДКО: А живёт одна?
РОГОВ: С внуком. Дочь работает за границей.
ДУДКО: То-то она с меня глаз не сводила. Пожалуй, я за ней приволокнусь.
РОГОВ: Я не разрешу тебе её обижать.
ДУДКО: Лёш, запомни: самая большая обида для женщины – не обращать на неё внимания…
Звонок во входную дверь. Борис открывает. Входят Светик и Тоня. У Тони через плечо перекинута туго набитая спортивная сумка, в одной руке – «дипломат» Светика, в другой – бутылка шампанского.
СВЕТИК (Тоне): Это мой старший брат.
Тоня ставит на пол сумку и «дипломат», пожимает Борису руку.
БОРИС (морщась, потирает пожатую ладонь): В следующий раз посылайте мне воздушный поцелуй.
ЛЮКА (появляясь): Здравствуйте, Тонечка! Я – мама Светика.
ТОНЯ: А где родитель? (подходит к Дудко). Прошу у вас руки вашего сына!
Протягивает ему шампанское.
ДУДКО: Я согласен. Но только папа – он. (Указывает на Рогова).