Два шага до катастрофы
Шрифт:
– Еще один вопрос, Маргарита Николаевна. Вы случайно не знаете, ваш сосед сдавал свою квартиру на охрану?
Вопрос прозвучал недостаточно ясно, и Егоров решил, что его собеседница не поняла, что он имел в виду. Но она все прекрасно поняла.
– Мне ли не знать! – Маргарита Николаевна даже всплеснула руками. – Квартиру-то на охрану поставил, а снимать ее после возвращения часто забывал. К нему уж раз пять, наверное, милиция приезжала, с автоматами. Мы-то с Шунечкой надеялись, что они его, окаянного, заберут. А они только штраф за ложный вызов выпишут и уедут.
Егоров облегченно вздохнул. Если квартира Стремоусова на сигнализации,
Чтобы не разжигать любопытство Маргариты Николаевны, он спустился во двор и оттуда позвонил оперативному дежурному по управлению. Выслушав его вопрос, дежурный положил на стол телефонную трубку – Егоров отчетливо услышал глухой стук, после чего до него донеслись слабые попискивания клавиш компьютерной клавиатуры.
– Сорок шестое отделение! – через несколько секунд объявил оперативный дежурный. – Записывай адрес…
Сорок шестое отделение вневедомственной охраны располагалось в добротном кирпичном здании с новыми пластиковыми окнами. Перед входом стояли два милицейских автомобиля – не грязно-желтые «уазики», прозванные в народе «козлами», а белоснежные «Форды» с синей полосой на бортах и гербом муниципальной милиции. Егоров мысленно заменил московский герб на герб Соединенных Штатов, представив себя на подъездной дороге, ведущей к американскому полицейскому участку. Но вывалившая из дверей отделения группа расхристанных стражей порядка в мятой и косо сидящей милицейской форме вернула его к действительности. Встретивший Егорова дежурный в несвежей форменной рубашке с короткими рукавами, сидящий за отделанной пластиком стойкой, тоже, безусловно, относился к отечественной реальности. Зато начальник отделения, к которому направился Егоров после разговора с дежурным, являл собой полную противоположность своим подчиненным. Моложавый подполковник был одет безукоризненно. В его просторном, обставленном современной офисной мебелью кабинете бесшумно работал кондиционер, наполняя помещение прохладным очищенным воздухом.
Выслушав просьбу Егорова, хозяин кабинета нажал какую-то кнопку на своем переговорном устройстве. Через пару секунд оттуда донесся молодой женский голос:
– Слушаю вас, товарищ подполковник.
– Зина, проверьте, у нас есть договор на охрану квартиры Стремоусова Олега Владимировича.
– Одну минуту, Сергей Валентинович, – раздалось из динамика.
Егоров, молча слушающий разговор начальника отделения со своей подчиненной, отметил, что голос Зины заметно потеплел. Прошло около минуты, и он снова услышал ее голос:
– Да, Сергей Валентинович, есть такой договор. Хозяин квартиры регулярно сдает ее на охрану…
– Сейчас квартира под охраной? – перебил женщину подполковник.
– Нет, Сергей Валентинович. Снята позавчера в семнадцать пятьдесят.
– Спасибо, Зина. – Начальник отделения выключил интерфон и повернулся к Егорову. – Вы удовлетворены?
– Нет. Необходимо осмотреть эту квартиру.
Лицо подполковника от изумления вытянулось.
– На каком основании?
– На основании того, что внутри, вероятно, находится труп хозяина, – твердым голосом ответил Егоров.
Подполковник иронично усмехнулся:
– Вероятно?
Но Егоров не разделил его усмешки.
– Если вас интересует степень вероятности, то она достаточно высока… У меня нет подписанного следователем постановления на производство обыска в квартире Стремоусова, – продолжил
Подполковник засопел, но потом снова повернулся к своему интерфону.
– Слушаю, Сименкин! – раздался из динамика бодрый ответ.
– Сименкин, возьми ключи от квартиры по адресу… – подполковник продиктовал адрес, – и зайди ко мне.
Через несколько минут в кабинет, постучавшись, заглянул сержант в милицейской форме, но, увидев незнакомого мужчину, нерешительно остановился на пороге.
– Что ты там мнешься? Заходи! – скомандовал ему начальник отделения и нетерпеливо махнул рукой. – Вот, полковник Егоров из госбезопасности.
При этих словах вошедший сержант испуганно втянул голову в плечи и нечленораздельно пробормотал:
– Здравс… товарищ полковник.
– Поедешь с ним на квартиру Стремоусова, – продолжал начальник отделения. – Откроешь дверь. В общем, действуй по его указаниям. Да, товарищ полковник, – он вновь обратился к Егорову. – Вы на колесах? А то у нас все машины заняты.
Егоров улыбнулся:
– На колесах… Спасибо за помощь.
Поднявшись, он протянул хозяину кабинета руку. Подполковник пожал ее, но на этот раз его рукопожатие оказалось довольно вялым.
Несмотря на стоящую на улице жару, сержант Сименкин оказался простужен и по дороге к дому Стремоусова беспрестанно шмыгал носом. Сержанта разбирало любопытство, но, пока Егоров вел машину, он не решался задать интересующий его вопрос. Когда они наконец приехали и Егоров остановил машину, он, набравшись смелости, все-таки спросил:
– А что вы думаете найти в этой квартире?
– Труп хозяина, – без тени улыбки ответил Егоров.
Сименкин округлил глаза, даже приоткрыл рот от удивления и больше вопросов не задавал. Поднявшись вместе с ним на седьмой этаж, где располагалась квартира Стремоусова, Егоров указал сержанту на запертую дверь.
– Открывайте.
Сименкин достал приготовленную связку из двух ключей, вставил один из них в нижний замок, и, как только слегка повернул, дверь открылась. Не ожидавший этого сержант поспешно отступил в сторону и пробормотал:
– Пожалуйста, товарищ полковник.
Егоров ясно понял, что такое поведение сержанта продиктовано отнюдь не субординацией, а элементарным страхом, но ничего не сказал и первым вошел в квартиру.
Вопреки его предположению в прихожей не чувствовалось запаха разложения. Егоров заглянул в гостиную и в рабочий кабинет журналиста. В обеих комнатах валялись неубранные вещи: одежда, домашние шлепанцы, иллюстрированные журналы, авторучки, блокноты, но на ограбление это не походило. Скорее всего такой беспорядок оставил после себя сам Стремоусов или тот, кто стремился таким образом замаскировать следы своих поисков. Егоров вернулся в прихожую и, провожаемый вопросительным взглядом Сименкина, направился на кухню, но в коридоре его внимание привлекла вырывающаяся из-за закрытой двери ванной комнаты узкая полоска света. Достав из кармана носовой платок, Егоров обернул блестящий шар дверной ручки и, осторожно повернув его, открыл дверь. Яркий свет освещающих ванную комнату встроенных светильников контрастно высветил лежащее в наполненной ванне обнаженное мужское тело и глядящие из-под воды остекленевшие глаза мертвеца.