Два ужасных мужа
Шрифт:
– Похоже, представление началось, – процедил Макс. – Выдвигаемся. Ты идешь за мной. Чтобы крыльцо не скрипело, иди слева или справа, не наступай на центр доски.
Они практически беззвучно миновали крыльцо, но, поднявшись по ступенькам, едва не споткнулись о тело Ильи. Он тихонько постанывал, хотя глаза его были закрыты.
– По голове чем-то саданули, – прямо в ухо Тасе прошептал Макс.
От его дыхания у нее по спине побежали мурашки. «Очень вовремя!» – сердито подумала она и тряхнула головой. Первым ее порывом было развязать Илье руки и вызвать врача, но она сдержалась. Вероятно, тут нешуточные дела пошли, лучше себя не обнаруживать до поры до
Макс сам развязал Илье руки, но больше ничего делать не стал. Миновал веранду и остановился в коридорчике – на границе света и тени. Тася дышала ему в спину. Он осторожно заглянул в комнату и тут же отпрянул назад. Такое неуловимо быстрое движение Тася видела в фильмах про разведчиков. Однако их все равно заметили.
– А ну-ка, входите, или я стреляю! Руки держать на виду!
Макс почти неслышно чертыхнулся и шагнул вперед. Перепуганная насмерть Тася, выглянув из-за его спины, громко крикнула:
– Дом окружен, бросай оружие!
– Таисия, – квакнуло в ответ. – Зачем ты приехала и притащила сюда своих дружков? Теперь мне придется всех вас убить.
– Копейкин! – ахнула Тася и, отпихнув в сторону Макса, вылетела на середину комнаты. – Ты прямо как жизнь – полон неожиданностей! Откуда у тебя пистолет? Господи боже, а вы что здесь делаете? – повернулась она к Силуяну с Эльвирой.
– Как видите, ваш бывший муж держит нас на прицеле и грозится убить. – Эльвира была бледной и злой.
– Копейкин, – скомандовала Тася. – Быстро убери оружие! Совсем обалдел?
– Юлий, действительно, спрячь, поговорим спокойно, – поддержал ее Макс. – На веранде лежит Илья с разбитой головой. За одно это можешь в тюрягу загреметь. Зачем тебе?
– Да это писателишка его вырубил, – Копейкин дулом указал на Силуяна. – Боялся, что тот первым до картины доберется.
– До какой картины? – наморщила лоб Тася. – Вот до этой, что ли?
Она повернулась к пейзажу, на котором были тщательно выписаны невысокие горы, похожие на Альпы, ущелье, лес, водопад, деревенский дом, колодец, далекий старинный замок. – И что в ней такого ценного?
– Пусть вот он скажет, – Копейкин воззрился на Силуяна.
Тася тотчас сообразила, что сам Юлий понятия не имеет, что такого особенного в этом полотне.
– Ничего я тебе говорить не стану, кретин полоумный, – расхрабрился Силуян.
Послышались шаги, и с веранды ввалился едва держащийся на ногах Илья.
– Те же на манеже, – проворчал он и привалился спиной к стене. – Что вообще тут происходит?
И в этот момент Макс прыгнул на Копейкина. Грохнул выстрел, и он, дернувшись, сначала отшатнулся назад, а потом упал на одно колено. Рубашка на его плече мгновенно набухла от крови.
Тася пискнула и почувствовала, как в животе у нее оборвалась какая-то тоненькая ниточка, на которой держался весь ее оптимизм. Перед глазами все поплыло. Но никому не было до этого дела. Никому, кроме Макса, который пытался подбодрить ее взглядом.
– Это просто царапина, – сказал он одними губами. – Пуля пролетела мимо. Не бойся. Она пролетела мимо.
– Жизнь в обмен на информацию, – визгливым голосом закричал Копейкин и снова направил пистолет на Силуяна.
– Юлий, ты настоящий псих, – прошептала Тася, на ватных ногах двигаясь через комнату к бледнеющему на глазах Максу.
– Выкладывай все, что знаешь про эту картину, – командовал Копейкин, не обращая на бывшую жену никакого внимания. – Чем она так ценна? И сколько это будет в твердой валюте? Говори, а не то…
– А не то – что? Применишь пытки? –
– Не исключен и такой вариант, – негромко сказал худощавый мужчина, который неожиданно появился из темной боковой комнатушки, где прятался все это время. Одет мужчина был изысканно – элегантный черный костюм, в тон ему – туфли. Водолазка цвета топленого молока. Единственное, что нарушало эту фэшн-гармонию, – шапочка-маска, которая неплохо смотрелась бы на каком-нибудь здоровяке омоновце и казалась совершенно неуместной на голове элегантного господина.
Все, кроме Юлия, с изумлением уставились на него.
– Что еще за фантомас? – прошептал Макс, зажимавший рану ладонью.
Пуля действительно всего лишь задела руку, но кровотечение было сильным.
– Спокойно, сейчас все будет предельно ясно, – пообещал неизвестный. – Только попрошу не дергаться – кроме Копейкина, у меня здесь еще пара неплохих стрелков. А вы, я понял, без оружия, поэтому не надо пытаться устроить здесь рукопашную, как в логове Тимура.
Все это он произнес негромко и спокойно, можно даже сказать – дружелюбно. Единственное, что настораживало – руки незнакомец держал в карманах.
– Вот как, – Силуян, который не очень-то боялся пистолета Копейкина, при виде незнакомца откровенно струхнул. – Вы хорошо осведомлены.
– Не жалуюсь, – скромно ответил неизвестный. – Но давайте к делу. Вы нашли, что искали, правильно? То, что вы искали, – вон тот пейзаж, так?
Ответом было общее молчание.
– Молчание – знак согласия, – констатировал человек в черном. – Теперь я хочу услышать версии происходящего. Этих версий две – господина писателя и господина собирателя ретроавтомобилей. Чтобы облегчить вашу задачу, скажу, что известно мне. – Он прошелся вдоль стены, слегка прихрамывая. – Из источников, которые я не могу вам открыть, мне стало известно, что в самом конце войны руководство рейха, а именно – сам фюрер, Борман и Гиммлер, озаботилось спасением некой реликвии, которая в будущем должна была стать опорной базой для возрождения нацистской идеи и создания Четвертого рейха. Что было оформлено совершенно секретным приказом с приложением, а также протоколом о приведении механизма сокрытия реликвии в действие. Неразбериха последних дней войны и послевоенного времени привела к тому, что часть этих материалов пропала, часть оказалась в руках советских специалистов. Те, не найдя в них ничего интересного, передали документы на склады временного хранения, откуда они исчезли, чтобы вынырнуть именно сейчас. Не так ли, господа?
Тася как завороженная слушала неизвестного и никак не могла понять, отчего он кажется ей таким знакомым. Наверное, если бы он разговаривал в полный голос и не так медленно, она смогла бы сообразить. Но он говорил нарочито тихо, словно через силу, и это сбивало с толку. Еще ее сбивало с толку то, что неизвестный сутулился, и невозможно было оценить его осанку, а из-за маски – посадку головы.
– В документах, которые вы, вероятно, читали, содержались сведения о некоем сокровище, которое Гитлер считал особо ценным. Картина, которая сейчас перед вами, – и есть то самое сокровище. И я хочу знать буквально все, что знаете об этой картине вы. Ясно? Как только расскажете, можете расходиться по домам. Единственная просьба – забыть о нашей встрече. О дальнейшей судьбе имперской реликвии я позабочусь лично. Еще одно – вы много потратили сил и здоровья и даже рисковали жизнью, пока разыскивали реликвию. И, по сути, буквально вручили мне ее. Я человек не жадный, поэтому выплачу вам коменсацию за труды.